Целого Мира Мало

— Я о другом вечере. Ты не помнишь? — голос ее звучит напряженно, а я лихорадочно пытаюсь понять, что она имеет в виду. — Влад, неужели ты был настолько пьян? Почти год назад…. Мы встретились в клубе. Ты отдыхал с друзьями, и сначала меня не узнал. Мы вместе выпили, потом поехали к тебе. Я не знала, что твоя жена, уже вторая, может вернуться с работы. Ты говорил, что Лиза работает допоздна. Кирилл спал в своей комнате, и мы поднялись в твою. Лиза появилась в самый неподходящий момент, но повела себя очень разумно. Мы даже все вместе выпили.

Я застыл, прилипнув ухом к трубке. Морозова затронула тему, которая даже для меня стала запретной. Я не понимал, что произошло в ту роковую ночь. И не хотел понимать. Я помнил только то, что был в клубе, а проснулся дома, в своей постели. Голый, пьяный, с больной головой, а отправившись искать Лизу, нашел… Боже, я знал, что кого-то привел в ту ночь, но и подумать не мог, что это была Виктория Морозова. Я совершенно ее не помню. Но даже ее присутствие той ночью в моей спальне ничего не объясняло. Лиза давно перестала меня ревновать. Она бы не покончила с собой из-за измены. Может быть, Вика что-то знает? Но вопрос в том, нужно ли мне это сейчас? Я перевернул страницу, я снова женат. И не хочу ворошить прошлое. Я не скорблю, не испытываю чувство вины. Я не собираюсь ничего менять.

— Что тебе нужно? — грубо бросаю я. — Зачем ты мне позвонила? И где ты была, когда шло следствие?

— А чем я могла помочь? Когда я уезжала, Лиза была жива и здорова. А ты был в отключке. Мы мило с ней поболтали, и я отправилась домой. Лиза даже расстроенной не казалась. Кто мог подумать, что ее так переклинит? И я думала, что ты все помнишь.

— Я не помню, Вика. И тебе не советую мне напоминать.

— Это угроза? — холодно спросила Морозова.

— Нет, просьба. Я тебя услышал. И передам твои слова и сожаления Динаре.

— Спасибо. Я хотела еще спросить…

— Валяй.

— А теперь ты счастлив?

— Что значит «теперь»?

— Третий брак удался? Ты доволен жизнью с Ингой?

— Очень. Она мне подходит.

— Я рада это слышать. Может, как-нибудь встретимся, выпьем по пиву?

— Будешь, в Москве, звони. Я всегда рад старым друзьям.

— И ты звони, если приедешь в Ярославль. Удачи тебе, Владик.

Она повесила трубку. Я какое-то время оцепенело смотрел на умолкший телефон. Я так и не получил ответа, не смотря на то, что не нуждался в нем. Значит, в тот вечер Лиза выпивала, но это не был для меня секретом. В ходе судебного заседания выдвигалась масса предположений. Звучала версия о несовместимости алкоголя и сильного снотворного, которая и привела к смерти. Только ни на бокале с разведенным лекарством не было отпечатков Лизы. И только я знал о том, что у нее слабое сердце…. Не удивительно, что заподозрили именно меня. Однако доказательств так и не нашлось, следствие зашло в тупик, и смерть Лизы признали самоубийством. Я не любил ее, она тяготила меня, ограничивала свободу и откровенно раздражала, но я не мог пойти на преступление, чтобы освободится…. И был пьян, я спал в отключке, как сказала Вика. Но почему меня так испугали слова Виктории? Что если мое подсознание действовало вне зависимости от недееспособности тела и разума? Что, если я забыл то, что не хотел помнить? Чтобы и дальше ничего не чувствовать…. Мог бы я жить дальше, приняв такую правду? Кем бы я стал? Неужели еще большим чудовищем, чем сейчас?

— Я не убивал ее. Не убивал. — снова и снова повторяю я, как заклинание. И зачем только я ответил на звонок Морозовой? Какого черта она решила освежить мою память?

— Влад, я войду? — спросил Сергей Липатов, распахнув дверь, и уверенно проходя внутрь, не дождавшись моего ответа. Его красный галстук съехал набок, а рубашка слегка помялась — это первое, что бросилось мне в глаза в облике одного из заместителей Инги.

— Ты уже вошел. — сухо заметил я, сложив руки на столе. Словно прилежный ученик. Скажу честно, мне Липатов не понравился в первой встречи. Довольно грубый и хитрый тип. Но только ему Инга доверяет безоговорочно, что еще больше усугубляет мою антипатию. Я предвзят к Липатову, и не отрицаю этого. Дело не в ревности, я просто подсознательно чувствую в нем некую угрозу, двойственность, лживость, если хотите.

— Я хочу поговорить. — сразу заявляет Сергей, усаживаясь в кресло перед моим столом, и красноречиво обводит кипу бумаг, захламляющим рабочее место. — Как успехи?

— Отлично. — я равнодушно повел плечами. Липатов сардонически улыбнулся.

— Я вижу. — кивнул он.

— Ближе к делу, Сережа. — я намеренно пристально смотрю ему в глаза, стараясь не моргать. Но он даже бровью не ведет. Вот это выдержка!

— Я по поводу планерки, Влад. Ты отрубил все рукописи, которые я рекомендовал к печати. Без особых объяснений. Ты сомневаешься в моем деловом чутье?

— Нет, мне просто не понравились выбранные произведения. Ничего личного.

— Ничего личного, говоришь… — он пренебрежительно ухмыльнулся. — Я только, что был у Инги, и она отменила твое решение.