Цель вижу (СИ)

— Ладно-ладно, я всё расскажу! Все те вещи, которые попали в портал, должны вернуться. Я установила промежуток, равный трём дням, и завтра в четыре часа на том же месте должны появиться все предметы.

— Но оборудование уничтожено?

— Это не влияет на результат — вещи уже вошли в портал, а значит, должны дойти до нужной точки. Так… Ты пойдёшь?

Пятый с сомнением посмотрел на меня, и я настроилась на поток вопросов о том, какова вероятность возникновения катаклизма, но он удивил меня, просто выдохнув «Да».

Я издала радостный вопль и заключила его в объятия, а его сомнения и оскорбления как-то отошли на второй план. Пятый неловко приобнял меня в ответ, и я в который раз подумала, каким не тактильным человеком он является. Моё недавно придуманное развлечение предполагало, что эта его черта будет сильно мешать, потому я решила постепенно приобщать его к радости тактильных прикосновений.

— Готовься удивляться, — чуть отстранившись, самоуверенно улыбнулась я и поцеловала его в нос, игриво рассмеявшись.

Отбежав на безопасное расстояние и пропуская его гневные высказывания мимо ушей, я с волнением начала думать о завтрашнем дне, который должен был показать, как мне удалось выполнить первый пункт плана «Блудная дочь».

Комментарий к Глава 13. Карты на стол

Возвращаюсь на учёбу, и главы могут выходить не так часто, как раньше. Постараюсь не сбавлять темп, ведь и мне очень хочется писать эту историю. Спасибо всем, кто читает, в особенности - тем, кто оставляет отзывы. Это очень мотивирует.))

========== Глава 14. Закаты ==========

***

Я сидела на кресле перед расставленной к игре коробкой шахмат и нервно стучала ногой. Пятый опаздывал на целый час, и я невольно беспокоилась о том, что случилось что-то из ряда вон. Он никогда не пропускал наши вечерние посиделки, которые организовались как-то сами собой, без договоров и соглашений. Последний раз, когда он припозднился на пятнадцать минут, я была вынуждена выслушивать проклятья о неудачной охоте и критически маленького количества зверья, бегующего по просторам этой планеты.

«Может, он снова охотится или случайно заснул? Ну да, Саша, заснуть после утреннего светопреставления?.. Даже не смешно…»

Я дотронулась до крестика, к которому прикасалась сегодня до пугающего часто, и мысленно воспроизвела события полудня, во время которых и видела Пятого последний раз.

***

Пейзаж в лаборатории с моего последнего визита не изменился — всё та же разруха и бардак, появился лишь запах озона и мокрого асфальта от недавно прошедшего дождя.

Мелькающий тут и там во вспышках света Пятый раздражал воспалённые веки, и я с трудом удерживала желание прикрикнуть на него и заставить сидеть на одном месте ровно. Раздражал меня, впрочем, не только он — весь мир сейчас казался мне отвратительной и гадкой штукой, хуже самой горькой пилюли.

Ежемесячные мученья, во время которых я на несколько дней превращалась в монстра, питающегося чужими страданиями, начали свой отсчёт, добавляя мне буквально головной боли и радуя крутящим животом.

Пятый, кажется, чувствовал что-то неладное и на рожон не лез, говорил со мной осторожно, не язвил, и был на той стадии человеческого понимания и всепрощения, что я невольно жмурила глаза, смотря на него, думая, что в любой момент на его макушке появится ослепительный нимб.

Вероятно, за огромное количество времени, проведённое друг с другом, Харгривз наконец-то наткнулся на учебник анатомии, который использовал по его прямому назначению, а не складывал из страниц самолётики, как с моей лелеемой стопкой романов.

Впрочем, думать о том, что он знает, почему я, как Фиона из «Шрека», превращаюсь на время в чудовище, было неловко. Но стоило мне вспомнить детали нашего знакомства, скатившееся в пьянку день рождение, том «тысяча и одна неловкая ситуация», который ежедневно пополняется, и то, как я однажды максимально неудачно упала на Пятого, в лихорадочных попытках встать потрогав всё, что можно и нельзя, так я сразу расслаблялась, думая, что такого компромата друг на друга могут найти не все супруги, так что глупо стесняться человека, который видел, как ты поёшь во всё горло «Натуральный блондин», стараясь подражать басу Баскова, и не только не прервал тебя, но и попытался замаскировать кашлем смех, когда я в испуге обернулась.

— Ну как? — лениво спросила я, лежа на нагретом солнце камне и листая ежедневник, изображая вид бурной умственной деятельности.

— Чёрт! — раздалось где-то среди завалов.

Появившийся возле меня Пятый держал в руке какой-то сломанный прибор и с едва уловимым раздражением смотрел на меня.

— Я же просил тебя хранить его в сейфе, — максимально вежливо, а значит — взбешённо, сказал он.

— А я просила тебя не трогать Агату Кристи! — тут же наехала я, так как обнаружила этим утром недочитанный роман исписанным в формулах.

— У меня закончилась бумага, — сохраняя тот же тон, любезно пояснил он. — А вот что тебе мешало положить прибор в сейф, я понять не могу.