Цель вижу (СИ)

Абсолютное доверие к человеку было для меня сказочкой почище единорогов и вставшей на путь истины Остин, потому ни на кого сильно не рассчитывать и не надеяться было чем-то вроде жизненного кредо. Так было проще — никогда не вводило в ступор, если меня подводили, обычно я с саркастическим вздохом «Идиоты!» начинала искать обходные пути и не чувствовала себя оскорблённой наивной барышней.

Пятому же довериться хотелось вопреки всему, вероятно, это было связано с тем, что он был буквально единственным человеком на планете, и я, получив эффект «первой Евы», попала под очарование его, хм, эксцентричной натуры. Следовало сдёрнуть розовые очки поскорее и разбить их об его же твердолобую голову, чтобы ему неповадно было сметь вызывать у меня такие чувства!

— Ладно, — сказала я себе, прерывая зрительный контакт. — Ладно… Что… Что тебе мешает вернуться в своё время? Я же правильно поняла, что оказался ты тут из-за своей способности?

— Верно. Временные прыжки требуют большого количества сил, — нахмурился он, откидываясь на спинку кресла. — Я чувствую, что того запаса, что я накопил за эти годы не хватит, чтобы «перескочить» и месяца. В тринадцать я совершил пять прыжков в будущее, и это истончило весь запас, в итоге я оказался в этом месте без возможности вернутся назад. Сейчас я работаю над этой проблемой и пытаюсь составить уравнение, которое поможет мне сконцентрировать силу в одной точке, не распыляя её по всей материи. Это уменьшит затраты и поможет создать портал, который будет расчитан на преодоление десятилетий.

— Погоди, ты что, чувствуешь время? — обалдело выдала я.

Открыть портал без приборов, машины, регуляторов и подстраховки казалось чем-то за гранью реальности.

— Нет, но в общем… — задумался он. — В общем, можно сказать и так.

В голове не укладывался этот факт, и я натурально раскрыла рот — сейчас Пятый в моих глазах предстал, как посланник божий, которой был ниспослан на землю, чтобы помочь мне.

— Почему ты не говорил мне этого раньше?! — воскликнула гневно я, от переизбытка эмоций встав и опрокинув стул.

— Не было необходимости, да и ты не спрашивала, — невозмутимо фыркнул он.

— Чёрт, да ты хоть представляешь, какие перспективы это открывает! — возбуждённо воскликнула я, начиная мерить комнату шагами. — Сколько приборов можно обойти, сколько формул выкинуть… Мы сможем в два раза быстрее свалить домой! Твои способности и мои знания — наш ключ успеха! Возможно, мы сможем даже не тратить время на создание машины, или собрать лишь её часть, или упростить её конструкцию… Чёрт подери, это меняет всё!..

— Сомневаюсь, — лениво разбил он мою радужную картинку будущего.

— Что? — рявкнула, обернувшись, я.

— Что «прыжок» через машину и «прыжок» со способностью — одно и то же, — разъяснил он так, будто бы вталкивал в ребёнка истину, что небо — голубое. — Что расчёты будут одинаковы, что нас не распылит в пыль, что ты достаточно компетентна, чтобы проводить эксперименты и что-то мне объяснять.

Я снова открыла рот, но уже не от восторга и неверия, а от крайней степени возмущения — он смеет сомневаться в моих знаниях? Во мне?!

— Ты считаешь, — медленно и тихо начала я, чтобы не сорваться и не устроить концерт, — что я настолько глупа и безнадёжна, что не способна составить расчёты, которыми занимаюсь практически всю чертову жизнь?

— Ну, меня трудно в этом винить, — ухмыльнулся он.

Я опасно сузила глаза. Конечно, Пятый не раз становился свидетелем моего фола — у меня постоянно что-то взрывалось, дымилось и шло не по плану, и он, конечно, всегда высказывал своё авторитетное мнение, что моё занятие — пустая растрата электроэнергии. Но я считала, что он просто не может не язвить, и относилась к его речам снисходительно. И всплывающие подробности меня не радовали…

— Завтра, — сказала сквозь зубы я.

— Что «завтра»? — наигранно заинтересованно подавшись вперёд, протянул ехидно он.

— Завтра ты будешь молить меня о помощи, ведь увидишь результаты эксперимента.

— Результаты? Что ты ещё успела натворить? — прошипел Пятый, вставая и подходя ко мне.

— Ничего, что могло бы потенциально навредить! — вскинув руки, протараторила я.

— Ты не выйдешь отсюда, пока не скажешь, что должно произойти.

— Это, эм, сюрприз?..

— Меня тошнит от твоих сюрпризов.

— Эй, ты не даёшь ему и шанса!

— Шанс я даю тебе сейчас. Шанс рассказать всё, как есть, или провести весь день, привязанной к стулу.

— Знаешь, меня не очень-то привлекают эти садистские наклонности. Было бы лучше…

— Са-ша, — по слогам произнёс он моё имя так, что на его месте мне привиделся отец, который сказал его точно также, когда нашёл меня в пятом ночном клубе в фривольном платье и с крепко вцепившейся рукой в крутого рокера Диму, — просившего называть себя Августом — на котором было пирсинга больше, чем звёзд на небе. Эффект был тот же — я быстро протрезвела, захотела помолиться и признаться во всех грехах.

Его руки, крепко вцепившиеся в мои, добавили драматизма, и я нервно затараторила: