Царство Проклятых

– Разве проведенная с тобой ночь будет не идеальной?

– Не умничай.

– И не собиралась. – Мой голос потерял дразнящую нотку. – Я никогда не хотела отказываться от страха или секрета. Но не могу сказать того же о тебе.

Его внимание скользнуло с моих глаз на мои губы.

– Это не то же самое.

– Не самое романтичное предложение? Не могу отрицать. Однако не могу сказать, что я недовольна. Поскольку ты эксперт в распознавании эмоций и лжи, я думаю, ты это знаешь. Поэтому мне остается поверить, что ты расстроен, потому что чувствуешь, будто твой выбор украли. – В голову закралась другая мысль. – Или, может быть, ты не хочешь спать со мной.

– Ты правда так думаешь?

– Если ты навещал кого-то еще вчера вечером и не хочешь быть со мной, я пойму. Мы можем вернуться вниз, и я завершу церемонию страха. Ты мне ничего не должен.

Гнев пересек комнату, а я стояла не двигаясь. Он мягко положил руки мне на бедра и прижал к себе. Когда наши тела соприкоснулись, меня охватило легкое волнение. Даже сквозь его брюки и мое расшитое бисером платье я чувствовала, что было его правдой, прижимающейся ко мне.

– Понимаешь? – Его голос стал глубоким и низким. Он задел что-то внутри меня, заставляя сильнее прижаться к нему. – Дело не в том, что я хочу тебя, Эмилия.

– Тогда в чем?

– Назови это эгоизмом, но я не хочу, чтобы какие-то внешние силы толкали тебя в мои объятия. – Он приподнял мое лицо, его губы парили над моими. – Когда ты решишь прийти в мою спальню, я хочу, чтобы ты знала, на чьи простыни ты ложишься. Я хочу, чтобы ты назвала меня по имени.

– Я знаю, кто ты.

– Знаешь? – Его губы слегка скользили по моей коже, почти касаясь чувствительной области шеи, когда он поднес свой рот к моему уху. – Я хотел бы услышать, как ты его произнесешь.

– Твои братья сказали только «свидание». – Я резко сменила тему. – Они не указали, что нам нужно…

– Нужно что? – он откинулся назад, изогнув губы. Он ждал.

Черт знает, что я имела в виду. Он изображал смущение, пока я не произнесла это:

– Чпокаться. Или прелюбодействовать. Хотя я слышала только первое слово в этом круге, повторенное, как злая молитва, когда вчера вечером выходила из Сада удовольствий.

Его смех был громким и приятным. Хотелось бы мне засунуть это грубое слово в свой глупый рот, когда мои щеки порозовели, и я молча прокляла их и демона.

Он провел пальцем по моим скулам, его лицо наполнилось теплом.

– Нет, я полагаю, они просто не уточнили, что мы должны прелюбодействовать. – Его глаза потемнели до цвета расплавленного золота. – Что бы ты хотела, чтобы я сделал вместо этого, миледи? Это?

Не дав мне времени ответить, он прошелся маленькими любовными укусами вдоль моей вытянутой шеи… Я даже не попыталась сдержать вздох, когда его язык скользнул там, где прощупывался пульс.

– Скажи мне, чего ты хочешь, и оно будет твоим.

Я закрыла глаза и погрузилась в его ласку. Образы влюбленных, растянувшихся на столе в фойе во время нашего прибытия, всплыли в моем сознании. Губы Гнева двигались вдоль моего плеча, его поцелуи были горячими и сбивали с мыслей по мере того, как они приближались к моему декольте.

– Я хочу…

Он остановился, чтобы отойти и посмотреть мне в глаза.

– Да?

– …чтобы ты снял с меня платье.

Проворные пальцы начали расстегивать пуговицы по бокам. В отличие от его действий в Коридоре Греха, он не двигался быстро. Он не торопился, как будто точно знал, как каждая расстегиваемая пуговица сводит меня с ума от желания. Каждое случайное прикосновение его пальцев к моей коже, каждая задержка дыхания…

Я уже была близка к возгоранию, но одежда все еще оставалась на мне.

Он стянул лямку с одного плеча, оставляя по ходу глубокие поцелуи. Затем соскользнула вторая, его язык и зубы последовали за ней. Он осторожно потянул лиф вниз, остановившись только тогда, когда освободил мою грудь.

– Ты чертовски красивая.

Он выглядел как человек, которому предложили лучшую еду, которую можно было купить за деньги после того, как он чуть не умер от голода. Но вместо пиршества он планировал наслаждаться каждым кусочком, смакуя его. Один большой палец медленно провел по моему соску, заставляя его набухнуть от удовольствия. В животе скопилось тепло.

– Чего еще вы желаете, миледи?

– Удовольствия. Соблазна. – Я собралась с духом. – Я хочу, чтобы ты остался. На всю ночь. Со мной. И если ты хотя бы подумаешь о том, чтобы потом поклониться и уйти, как в прошлый раз, когда ты касался меня, я выслежу тебя и заставлю пожалеть об этом.

– Опять угрожаешь мне.

Его хриплый голос означал, что ему это очень понравилось.

– Извращенный богохульник.

– Для тебя только самое лучшее.

Его губы впились в мои. Его поцелуй властвовал, господствовал. Я была только счастлива подчиниться. На мгновение. Я провела языком по его нижней губе, вздохнув, когда он, воспользовавшись удобным моментом, проскользнул в мой рот. Завоевание, соблазнение. Как я и просила.