Царство Проклятых (ЛП)

Глубоко в сердце Кровавого Леса есть дерево, посаженное самой Старухой. Говорят, среди прочих милостей, дерево может проклясть заклятого врага, если желание проклясть его истинно. Чтобы попросить Проклятия Старухи: Вырежьте его истинное имя на дереве, напишите свое желание на листе, сорванном с его ветвей, затем предложите дереву каплю крови. Возьмите лист домой и положите его под подушку. Если он исчезнет, когда вы проснетесь, Старуха приняла ваше предложение и исполнила ваше желание. Она — мать подземного мира — остерегайтесь ее благословения.

Я перечитала басню, не понимая, почему Зависть указал на нее среди пятидесяти или около того других картин, украшающих стены в этой комнате. Ничто из того, что делал принц Ада, не было случайным. У меня было такое чувство, что меня невольно втянули в одну из его интриг, но я бы повернула его обман в свою пользу.

Я спрятала это знание подальше и медленно прошла через остальную часть галереи, остановившись у карты Семи Кругов. Каждый Дом демонов располагался на вершине горы, возвышающейся над их территорией. Я увидела врата Ада, Лаз Грешника.

Место между Домом Похоти и Домом Чревоугодия было отмечено СИЛЬНЫМИ ВЕТРАМИ. Я подумала, не тот ли это вой, который мы слышали в Лазе Грешника.

Я продолжала изучать набросок, запоминая его как можно больше. На юго-востоке Кровавый Лес располагался между Домами Жадности и Зависти. Черная Река протекала через Западные Дома Греха, отделяя замок Гнева от территорий Жадности и Гордыни. Она разветвлялась на меньший приток, который протекал за замком Жадности, проходил через нижнюю часть Дома Гордыни и поднимался вдоль северной границы Зависти. Я следовала по основной части реки, пока она не закончилась в Озере Огня. Напротив самой большой части озера находился замок дьявола; Дом Гордыни располагался немного к северо-западу от Дома Зависти.

Как только я почувствовала уверенность в своей способности вспомнить большинство достопримечательностей и общее расположение этого царства, я оставила карту и побрела обратно по галерее. Одетый в ливрею слуга Зависти ждал меня в комнате со скульптурами.

— Его высочество шлет свои извинения, но он покинул помещение. Он сказал, что

вы можете оставаться здесь столько, сколько пожелаете, но его не будет довольно долго. — Слуга заколебался, прочистил горло, как будто ему было неловко произносить остальную часть сообщения.

— Было что-то еще?

— Его высочество также сказал, что если

вы хотите заставить принца Гнева ревновать, вы можете сегодня спать в постели его высочества. Он предлагает сделать это в обнаженном виде. И… Я цитирую: «используй грязные мысли о самом одаренном принце в этом королевстве заботясь при этом о себе. На потолке есть картина в натуральную величину с изображением принца Зависти, если тебе понадобится стимулирующий визуальный эффект.»

Я мысленно считала, пока желание поохотиться на Зависть не прошло.

— Я бы хотела послать весточку в Дом Гнева. Скажи им, что я буду дома завтра с

первыми лучами солнца.

— Сию минуту, миледи. — Он поклонился. — Не хотите ли, чтобы вас сопроводили

обратно в ваши покои?

— Я верю, что смогу найти дорогу. И хотела бы еще раз полюбоваться статуями.

— Очень хорошо. Я сейчас же отправлю послание в Дом Гнева.

Я подождала, пока он уйдет, прежде чем вернуться в галерею. Раздражение от Зависти быстро сменилось восторгом. Я знала, что мне пригодится набор для шитья.

И это не имело абсолютно никакого отношения к зашиванию дыр в красивых платьях.

***

Мое сердце колотилось в такт лошадиным копытам, когда карета отъехала от Дома Зависти. В конце концов, Гнев не появился, чтобы проводить меня домой сам; он послал эмиссара и королевскую карету. Эмиссар была только рада указать, что это не личная карета принца или его кони. Только то, что у него было в конюшне.

Как будто эта информация имела огромное значение. Я не была уверена, что чувствовала по поводу ее насмешки или того факта, что принц послал кого-то вместо себя. Эмиссар чопорно сидела на своей стороне кареты, демонстративно избегая зрительного контакта и, следовательно, любого разговора со мной.

Я была в недоумении по поводу ее явного презрения.