Царство призраков

– Я знал, что она жива. Но держал язык за зубами, чертовски стараясь не задумываться об этом. Я никому не говорил, мне казалось, она не хочет, чтобы ее нашли. Но ее отец, – он покачал головой и тихо усмехнулся, – настоящий сукин сын. Он умен. Сыграв на моем чувстве вины, он вынудил меня согласиться на эту безумную авантюру. Любопытство меня погубит. Оно всегда берет надо мной верх, и поэтому я здесь.

– Если она не хочет общаться с отцом, то это ее дело, – строго сказала Лом. – Она взрослая женщина и может поступать, как считает нужным.

– Полностью согласен. – Мейсон побарабанил пальцами по стойке. – Просто… это далеко не все. Слишком много всего произошло. – Он взглянул на бармена. – В последнее время в ваших местах не происходило что-нибудь странное? Необычное?

– Это же захолустье Луизианы, – презрительно фыркнула она. – Готова поспорить, все здесь происходящее для постороннего покажется странным.

– Без шуток, – настаивал он. – Я приехал не только чтобы найти пропавшую девушку. Но и расследую кое-что еще. Нечто очень скверное.

Прямо на его глазах краска схлынула с лица Лом, а губы вытянулись в тонкую линию.

– Вроде странного убийства?

– Точно. Странное убийство.

Женщина глубоко вздохнула.

– Что ж, тогда ты прибыл по адресу.

Отметина на руке Мейсона начала раскаляться.

– Расскажете мне об этом?

Уголки ее губ опустились, глаза пристально вглядывались в собеседника.

– Зачем?

– Затем, что я могу помочь. Но мне понадобится информация. Чтобы собрать все воедино, я должен знать, что произошло, – убеждал он.

Она настороженно отнеслась к этому заявлению. Лом, подобно уставшему бродячему псу, принюхивающемумя к подкинутому бифштексу, внимательно изучала Мейсона.

– Я ни в коем случае не собираюсь никого беспокоить, – заверил он. – Просто хочу разобраться, почему погибают женщины. Возможно, у Мии проблемы с тем, кто за этим стоит.

Глаза Лом выдали ее: броня недоверия треснула.

– Каким образом убитые женщины связаны с Мией?

– Связь есть, я уверен. Но смогу узнать больше, только получив полезную информацию.

Лом поерзала на стуле и, стиснув зубы, попыталась сморгнуть слезы. Потом налила себе рюмку самогона.

– Ладно, – проговорила она. – Только ради Мии.

Мейсон заставил себя хранить молчание, пока слушал рассказ Лом о ее сестре Сидни Бэрон, по необъяснимым причинам убитой собственным мужем Винсом – человеком добрым, преданным и бесконечно ее обожавшим, по крайней мере, до последних недель ее жизни. Мужчина, отобравший жизнь у любимой жены, утверждал, что его заставили. На первый взгляд мотива у него не было, а сам Винс уверял, что нечто убедило его в необходимости убить жену.

– Он признает себя виновным? – Мейсон подумал, что, возможно, Винс попытается сослаться на невменяемость.

– В общем-то, да. Ублюдок мертв. – Лом покрутила в руках открывашку для бутылок. – Охранники обнаружили его на полу камеры. Судя по всему, самоубийство, но они понятия не имеют, как ему это удалось.

Знакомая картина. Мейсон поник.

– Причина смерти?

Она покачала головой.

– Детектив, который сообщил о его смерти, сказал, что отчет о вскрытии засекречен. Непонятно, какого черта. Похоже на предлог, чтобы скрыть собственную некомпетентность.

Мозг Мейсона тонул в опасном коктейле из алкоголя и благоговейного ужаса. История Лом оказалась абсолютно идентична делу об убийстве на Кипарисовом болоте. Он снова столкнулся с удручающим циклом Черной Лощины и похожими фрагментами головоломки: обширные лесные угодья, имеющие духовную ценность, жертва – молодая женщина, ошибочно принятая за самозванку, и преступник, без причины убивающий самого близкого человека.

– Как же ты работаешь здесь после такой трагедии? – спросил он, вопросы раздирали его на части.

– Работа – это все, что у меня осталось, – ответила Лом, пожимая плечами. – Я живу одна. В этом городе у меня нет друзей. Ну, кроме Бастиана, здешнего повара. Сид была единственной семьей, которая у меня осталась. Мама и папа типа «вышвырнули меня за борт», видишь ли, я отказалась возносить молитвы за избавление мира от геев. И поскольку мой единственный настоящий друг работает здесь на кухне, куда еще мне податься. К тому же, – она улыбнулась, – выслушивая чужие проблемы, я чувствую себя не такой одинокой.

Однако Мейсон уже ее не слышал. Его рука горела, метка пылала все разгорающимся огнем. Она все глубже и быстрее проникала в плоть, словно питаясь услышанными откровениями.

Черная Лощина, Кипарисовое болото и Приют Орма оказались узлами одной паутины.

– Я… я прошу меня простить, – заикаясь, пробормотал Мейсон, резко вскочив на ноги и достав бумажник. – Я вдруг вспомнил, что забыл сделать кое-что очень… – Он едва мог говорить, каждый нерв в его теле разрывался от мучительной боли. – …важное. – Дрожащими руками Мейсон нащупал двадцатку, но она выскользнула из его пальцев, перелетела через стойку и упала на пол рядом с Лом.

– Эй, док, ты в порядке? – Бармен встала и двинулась за ним, не обращая внимания на купюру под ногами.