Царство Греха

– Вот, – я бросила ему рубашку, которую принесла раньше, – мне плевать, что она тебе не нравится, что она плохо пахнет и что ты слишком принц для крестьянской одежды, тебе придется носить ее, пока мы ходим по городу. Последнее, что нам нужно, это привлекать к тебе лишнее внимание.

Мы с Гневом устроились около пристройки к монастырю и стали наблюдать, как один за другим гаснут огни. Вскоре все братья разбредутся по кельям и уснут.

– Что заставило тебя принести мне клятву на крови?

– Я хотел установить доверие между нами.

– Значит, это была оливковая ветвь.

– Именно, ведьма, – он поднял лицо к лунному свету, – кроме того, возможно, я хотел, чтобы ты принесла еще… этих штук. Если бы ты умерла, я бы так и не узнал, как они называются. Это было бы очень неудобно.

– Канноли? – спросила я с недоверием, неужели он пытался шутить. – Ты спас меня из-за вафли со сладкой рикоттой?

К счастью, он явно понятия не имел, насколько они популярны и что их можно найти где угодно в этом городе.

– Как думаешь, Умбра сейчас наблюдает за нами?

Было слишком темно, чтобы разглядеть выражение его лица, но, похоже, он был спокоен:

– Ты боишься?

Значит, решил уйти от ответа… Понятно, что Гнев имел в виду Умбру, но правда заключалась в том, что и сам принц меня пугал.

А кто бы не испугался остаться наедине с демоном, которого впервые увидел рядом с телом своей умершей сестры? Только идиот.

Голоса вдалеке напоминали приглушенные раскаты грома, они сопровождались смехом, смелым и неистовым. Палермо – это город, в котором ночью жизнь бурлит так же, как и днем. Для праздников и застолий повод найдется всегда. Были бы еда и вино. Надеюсь, нам удастся остановить монстра до того, как он разрушит эту мирную жизнь очередным ударом. Через несколько минут тишины последний золотистый огонек внутри монастыря погас.

– Порядок, теперь пора, – сказал Гнев, выпрямляясь. – Если хочешь, можешь остаться здесь, мне все равно.

Я проигнорировала его и скользнула в тень, предоставив принцу беседовать с самим собой. Похоже, ему нравился звук собственного голоса, так что прерывать его было бы слишком грубо.

– Я не буду тебя утешать и заниматься твоими ранами, эмоциональными или какими-либо еще, я презираю…

Когда дверь в переулке со скрипом открылась, он наконец захлопнул рот. Я бросила на него язвительный взгляд и распахнула дверь шире в знак приглашения. Принц нахмурился. Спорю на что угодно, он не слышал, как я покинула его. Интересно, многим ли до меня удавалось его удивить, наверное, не многим, учитывая, как очевидно его раздражала мысль о том, что его одурачила ведьма.

– Ну что, демон. Идешь или нет?

Двадцать три

К счастью, в комнате, где умерла Виттория, больше не было никакого сверхъестественного шепота, никаких настойчивых призывов, никакого магического зова из Запредельного, только тишина и легкое поскрипывание сапог Гнева, когда он двигался в темноте. По его негромкой, но настойчивой просьбе я протянула ему сумку и обрадовалась нескольким минутам, в течение которых могла внутренне собраться, пока он искал свечи среди множества разных предметов.

По словам принца, нам нужны были всего несколько минут, чтобы обнаружить следы магии призыва. Он предупредил меня, что их могло и не остаться, так как прошло больше месяца. Я не возвращалась в эту комнату с тех пор, как обнаружила там изуродованное тело сестры. Если бы у меня был выбор, я бы никогда больше не ступала за порог этого проклятого монастыря. Виттории там больше не было, но призрак той ночи все еще преследовал меня. Чтобы избавиться от воспоминаний о той ночи, ее окровавленном теле и смертельной тишине, мне пришлось закрыть глаза.

Я потерла руки, хотя воздух был довольно теплым. Странно, насколько неожиданными могут быть повороты судьбы. Месяц назад я бы не поверила, что когда-нибудь вернусь сюда с тем же самым существом, которое впервые увидела слизывающим кровь моей сестры с собственных пальцев. Но вот мы здесь, работаем вместе. Горе внезапно ушло на второй план, уступив место другому чувству. Из-за всего произошедшего я совсем забыла об этой детали. Я резко обернулась, радуясь весу змеиного кинжала, висящего у меня на бедре.

– Давай-ка кое-что проясним. Я позволила тебе выйти из магического круга сегодня вечером только ради собственной выгоды. Это не значит, что ты мне нравишься.

– А я-то думал, что ты связала нас заклинанием защиты на веки вечные из самых теплых дружеских чувств.

– Ты так и не объяснил мне, почему пробовал на вкус кровь моей сестры.

Он перестал копаться в сумке и извлек оттуда спичку. Вспыхнувший огонек подсветил заостренные черты его лица. Его глаза в ночи казались еще темнее, однако оставались мерцающе-золотыми. Его взгляд на секунду задержался на клинке. Во время нашей прогулки по монастырю он частенько посматривал на него. Видимо, придумывая самые разнообразные способы его вернуть.

Меня бил озноб. Вернулось знакомое ощущение опасности. Иногда, особенно в моменты, когда принц соглашался мне помочь, было легко забыть, что он принадлежал к силам Зла.

– Ты не спрашивала меня об этом.