Царство Флоры

– У нас всякие клиенты. Цветы – вещь мимолетная, недолговечная. Будешь ждать денежного клиента, а он не явится. А цветочки-лепесточки завянут, сгниют. Одни убытки будут. Так что мы всем клиентам рады. Вот вы… вам ничего тут у нас не приглянулось?

– Ой, все приглянулось. У вас тут действительно настоящее царство Флоры. Очень точное название вы для своей фирмы выбрали.

– Вы приезжайте в Воронцово, на тамошние наши угодья посмотрите, как там Андрей развернулся.

– Скажите, что вы сами думаете о том, что с ним произошло?

– Я думаю, что товарищ мой попал в беду. Только вот что за беда такая, откуда? Как гром среди ясного неба.

– У него есть враги, недоброжелатели?

– Врагов нет. А недоброжелатели – конечно, есть, у всякого талантливого, успешного человека сейчас недоброжелателей и завистников полно.

– Конкуренты?

– И конкурентов навалом. Вы по бульвару по Гоголевскому одному только пройдите, по Остоженке, так штук пять флористических салонов насчитаете. И все есть-пить хотят, все за место под солнцем борются. Прямо сплошная борьба сумо.

– Балмашову кажется, что у него в доме в его отсутствие кто-то был. Вам он об этом говорил?

– Сначала нет. Видно, он и сам не был до конца уверен. Он сказал мне уже после нападения, когда мы утром встретились. Вот тут он мне все и рассказал. А до этого я замечал, что он как-то уж слишком напряжен, весь на взводе, как пружина. Мне и невдомек было. Я ему: чего ты, Андрюха, расслабься, а он… Теперь-то я понимаю.

– Тогда, утром, когда он вам позвонил, вы приехали к нему?

– Нет, мы очень рано встретились на базе в Воронцове, он попросил, чтобы я приехал туда.

– А почему же не к нему домой, ведь нападение было недалеко от дома?

– Там жена его, Флоранс. Я же вам говорю: он не хочет, чтобы она узнала.

– Она так серьезно больна?

– Вы о ней лучше у него самого спросите. Идет? Я в таких вопросах не консультант.

– И все же он зря отказался писать заявление. Кстати, а почему он отказался?

– А что, заявление поможет? Защитит?

– Ну, вот мы же занялись его делом.

– Занялись. Явилась очаровательная девушка, капитан милиции… Я смеюсь, не подумайте, что в укор или в претензию. Я вообще думал, нас пошлют с Андрюхой как можно дальше.

В этот момент у входа мелодично зазвенел колокольчик, и в магазин шумной стайкой впорхнули три молоденькие девицы – вернулись с обеда продавщицы.

– Вот и смена. Вахту сдал, – усмехнулся Тихомиров. – Оксана, проверь по каталогу, нерине поступили? Два заказа по ним на пятницу и субботу.

– Сейчас проверю, Сергей Геннадьевич. – Одна из продавщиц пошла за стойку к компьютеру, другая нырнула в подсобку, третья поднялась по лестнице наверх.

– И вот, пожалуйста, Екатерине Сергеевне организуйте что-нибудь оригинальное. – Тихомиров улыбнулся Кате.

– Зачем, спасибо, не надо.

– Вы что, цветы не любите?

– Очень люблю.

– Тогда в чем дело? Вы время потратили, жалобы наши проверяя. Пять минут подождите. Вам сейчас все в лучшем виде организуем, дома любоваться станете, нас вспоминать. Марин! – крикнул он зычно. – Спустись, пожалуйста, сюда!

Стук каблучков наверху.

– Такой экземпляр нравится? – Тихомиров кивнул на плазменную панель, демонстрирующую белый цветок.

– Очень.

– Королевский гиацинт. Уже не сезон, но у нас парочка есть.

Каблучки – вниз по лестнице. Катя увидела на ступеньках ту, которую звали Мариной. В джинсах, в черной футболке, в очках, делающих ее похожей на учительницу начальных классов, с легким оливковым загаром на скуластом лице. Она быстро спустилась, излучая приветливость и вежливое внимание к новой клиентке (видимо, так она восприняла Катю).

– Что-нибудь оригинальное, – Тихомиров подмигнул ей, – с гиацинтом.

– Одну минуту, может быть, вот так? – Марина улыбнулась Кате, как улыбалась до этого сотням других клиентов.

«Что мне делать? Я погибаю…» Неужели это она говорила так там, наверху? Откуда что в этом царстве берется и куда что девается с повелительным звоном колокольчика над дверью?

– С гиацинтом желаете? У нас есть, Оксана, принесите из холодильной камеры розовый… нет, белый, лучше белый. – Флорист Марина окинула Катю быстрым оценивающим взглядом. Взяла с полки маленькую изящную корзинку, укрепила внутри ее формочку с шипастой насадкой для цветов. – Две зеленые лилии и что-нибудь такое сюда еще блям-блям… какое-нибудь контрастное пятно… Одну минуту. – Она метнулась в глубь зала.

Катя последовала за ней. Стена зеленого бамбука, подсолнухи в бочке, гобелен. Она подошла к нему почти вплотную.

– Какая красивая вещь, – похвалила она. – Кажется, Никола Пуссен, да?

– Да, это по его картине сделано «Царство Флоры», – ответила Марина. – У нас почти все о ней спрашивают – кто изображен, что означает?