Царский отбор

От меня шарахались, как от прокаженной. Уж не знаю, признавали ли во мне невесту царя, но очевидно, что я слишком сильно пугала местных дворян своей словами непередаваемой красотой. Молниеносно ретировались, в ужасе оглядываясь на ходу.

Со вздохом я прошла под очередной аркой, и неожиданно для себя очутилась на открытой террасе.

Со вздохом подошла к ледяным перилам, раздумывая, не стоит ли мне вернуться в свою комнату и просто попросить Ярину привести ко мне киннуна Гинту, хотя я не знала, насколько это позволительно с точки зрения местного этикета. Невеста царя может пригласить к себе в покои какого-нибудь мужчину, помимо своего жениха? А жениха может?

Да кто ж их знает, какие у них тут порядки?

– Вам не тяжело носить под косой восьмилапую жукшу? – раздался за спиной голос, который показался мне знакомым.

Я обернулась и обнаружила, что не одна.

Морская лазурь глядящих на меня глаз, в белых как снег волосах, рассыпанных по меховой отделке кафтана, блестит корона – передо мной стоял не кто иной, как сам Царь Северного Моря.

– Что? – растерялась я.

Государь Аквилаи подождал немного, потом сказал серьезно:

– Вы можете умереть.

Глава 16. Царь видит больше

Я молчала в ответ и только моргала, не понимая, о чем речь.

Умереть? Почему я должна умереть? Что царь хочет этим сказать?

– Не двигайтесь, – произнес правитель и двинулся ко мне.

Я не шевелилась. И вовсе не потому, что была склонна к послушанию. Но сам факт, что этот ледяной человек, который с отвращением смотрел на меня при первой встрече, сейчас по собственной воле подходит ко мне все ближе и ближе, действовал на меня магнетическим образом – я даже дышать боялась.

Воздух камнем стал в горле, когда царь остановился всего в шаге от меня и протянул ко мне руку. Его пальцы проникли под мою косу, и я почувствовала, как они мягко скользят по моей шее.

Это… что сейчас происходит, а?

Я была настолько ошарашена, что даже взгляда на царя не решалась поднять, а потом…

Прикосновение теплых пальцев исчезло с моей кожи – царь вынул руку из-под моих волос, и я невольно скосила на нее глаза.

И тотчас обомлела.

Сначала я видела только мужскую ладонь – длинные сильные пальцы словно сжимали что-то невидимое, но прямо у меня на глазах в руке царя словно соткалось из воздуха нечто отвратительное.

– Ах! – вырвалось у меня невольно, и я отшатнулась.

Существо напоминало паука: размером больше мужской ладони, с длинными, неестественно быстро и гибко сучащими лапами, неисчислимым количеством глаз и длинным жалом. Существо издавало тонкий скрипучий визг.

– Э-это…

– Восьмилапая жукша, – ответил государь на вопрос, который я не могла из себя выдавить от ужаса.

Мои колени охватила сильнейшая слабость – понятия не имею, как я не осела на пол, а продолжала стоять.

Как?! Как эта мерзкая и огромная тварь могла сидеть у меня под косой? Я дотрагивалась до затылка – и ничего не нащупывала! Ярина смотрела на мою косу, предполагая, что это из-за нее у меня болит голова – и ничего не видела! А тем временем вот это… сидело у меня под волосами?!

– Как оно… могло быть на мне? – осипшим голосом проговорила я.

– Когда восьмилапая жукша долго не питается, – сказал государь, – размерами она не больше ногтя. Но когда жукша присасывается к жертве и начинает пить ее силы, она, во-первых, становится невидима и неосязаема, а, во-вторых, стремительно растет. И достигать может огромных размеров. Эта жукша, – царь сжал в ладони извивающееся тело огромной скрипуче визжащей паучихи, – еще только начала свою трапезу, судя по ее размерам.

От этих слов у меня поплыло перед глазами. Только начала? Мамоньки… Какой же она выросла бы, когда насытилась? О, нет, стойте… Не надо мне этого говорить, не хочу знать…

– Сытая жукша становится такой большой, что может раздавить человека насмерть только своим весом, – безжалостно проигнорировал мои мысленные мольбы государь. – Если, конечно, не убьет свою жертву раньше, выпив все ее жизненные силы.

Со страданием во взгляде я посмотрела на паучиху, и в этот самый момент увидела, как с пальцев царя словно дыхнуло холодом. Тело паучихи сначала покрылось инеем – движения ее сучащих лап сильно замедлились, – а следом по нему словно побежала ледяная волна.

И вот уже вся восьмилапая жукша целиком – застывшая зверушка изо льда.

Царь резко сжал пальцы и ледяная паучиха в его ладони покрылась трещинами, а потом рассыпалась на части.

Я смотрела во все глаза, как маленькие осколки льда разбрызгиваются от руки правителя во все стороны. Это было… красиво. Даже. В какой-то степени. Если забыть, что собой представляла эта тварь до того, как рассыпалась фонтаном из осколков льда.

– И кто же к вам подсадил восьмилапую жукшу, кинья? – спросил царь; он снова с интересом смотрел мне в лицо.

Постойте… До меня вдруг дошло. Кинья? Правитель Аквилаи только что обратился ко мне… «кинья»? То есть… не «кикимора болотная», нет?

– Вас пытались сжить со свету, – продолжал он. – В этом нет сомнения. Вы знаете, кто это мог быть?