Царский отбор

«Бесполезная женщина», – снизошло до уничижения божество.

И все равно – мне все равно. Можешь оскорблять меня, сколько хочешь – не пошевелюсь. Не могу, значит, не могу. Что с меня взять?

«Ах, не слушаешь меня?!» – изволило обидеться божество.

В ушах раздался громкий шелест, а перед глазами заплясали длинные тени. Хвосты Ксунана?

«Что ж, если на тебя не действуют угрозы, может быть, подействует это…»

О чем он, насторожилась я. Что на меня может подействовать? Я – неподвижный камень. И тело мое, и душа окаменели от безразличия, которое обволокло меня, словно вата.

«Если не встанешь сейчас же – ты потеряешь его навсегда, Таисия».

Потеряю? Его? О ком говорит Ксунан?

О. Неужели?…

Прекрасный мужчина с белоснежными волосами, рассыпающимися по спине и плечам, с глазами, которые чистая морская лазурь, с божественным телом, которое я даже пощупать успела собственными руками… вот этими пальцами, которые теперь не шевелятся.

«До чего же неприличные у тебя мысли», – неодобрительно фыркнуло божество.

Ну, уж какие есть, хотела ответить я, но в сознании вдруг как будто прояснилось.

Царь. Ксунан говорит о царе.

Что он там говорит? Что я потеряю его? Потеряю этого прекрасного мужчину, который уже готов был стать моим?

Все-таки ты колоссальная неудачница, Тая, сказала я себе. В кои-то веки такой мужик попался и даже, вроде, запал на тебя, а ты…

Да, похоже, я дала маху. Позволила хитрой змее поймать себя в ловушку.

«Встань», – снова повторил Ксунан, и в этот раз я послушалась.

Этому не было объяснения, но мое тело оживало – с трудом, как будто камень размягчался, становясь гибким, как будто ребенок делал первый шаг, как будто кровь, тая, из застывшего льда снова превращалась в горячий поток, стремительно бегущий по венам.

«Смотри», – произнес Ксунан где-то у меня за спиной, а прямо передо мной возникло зеркало, большое, во весь рост.

В этом зеркале отражалась не я – другая. Я знала, что смотрю на свое отражение, но видела девицу с золотисто-рыжеватыми кудрями и слегка крупными передними зубками.

Почему я выгляжу как Милана?

«Иди вперед», – скомандовало божество за спиной.

Зеркало исчезло, просто растворилось в воздухе, и я шагнула к окну во всю высоту стены. Приникла к стеклу, тронутому изморозью, и опустила взгляд.

Там, внизу, стояли двое. Они были далеко, но странным образом я слышала их голоса.

– Вы все еще гневаетесь на меня, государь?

Это произнесла красавица с длинной синей косой, чье лицо и руки местами были тронуты островками синей русалочьей чешуи.

Я? Это ведь я!

– У меня было время, чтобы подумать над тем, почему вы обманывали меня, кинья Таиса, – сказал прекрасный мужчина в мехах и с ледяной короной в белых волосах.

Царь…

– Я еще не нашел ответа, – продолжал он, – но внутренний голос подсказывает мне, что у вас были причины. Почему-то мне даже кажется, что в глубине души я знаю их, но что-то мешает мне увидеть – будто невидимый заслон препятствует.

Заклятие, мысленно сказала ему я, тебе мешает заклятие. Ты знаешь все. Все-все знаешь, но не можешь разглядеть – заклятие скрывает.

– Поэтому я хочу довериться вам, кинья Таиса, – сказал он. – Доверится теплу вашего сердца, которое сумело согреть мое.

Я сжала губы от обиды.

Эй, почему ты говоришь это ей? А, царь? Даже если она выглядит в точности, как я, она не настоящая! Лучше посмотри сюда – я здесь. Прямо сейчас!

– Готовы ли вы стать той, на ком я остановлю свой выбор, кинья? – спросил царь… меня. Меня, но – другую. – Готовы ли стать моей единственной невестой?

И эта другая улыбнулась ему счастливой улыбкой.

– Я готова, государь, – ответила она. – Я мечтаю лишь о том, чтобы согревать ваше сердце до конца моих дней.

– Милана, – произнесла я. – Это ведь она, правда, Ксунан? Милана забрала у меня мое лицо и… его. Его она тоже хочет забрать.

Я ударила кулаками по окну, но стекло даже не задребезжало.

– Что мне делать, Ксунан? – в отчаянии спросила я.

А в следующий миг увидела отражение на стекле – прямо за моей спиной. Отражение зашевелилось и стало расти – выше, выше, выше. Я смотрела на него, ужасаясь, каким огромным может быть северное божество. Мне казалось, я начинаю понимать, почему Ксунан всегда скрывал от меня свой лик, но прямо сейчас мое сознание отказывалось принято то, что видели глаза.

Сила божества давила на меня сверху и сзади. Давила, подавляла, ложилась тяжестью мне на плечи, сжимала их, словно тисками. И воля божества надо мной, безжалостная и холодная, словно снежная буря, велела:

«Сначала ты должна проснуться, Таисия. Скинь вязкий морок со своей души. Проснись!»…

Конец первого тома.