Царица Тамара

Князь Георгій. Но вѣдь это еще увеличило бы твою землю. И ты пріобрѣла бы много людей, которые искусны въ музыкѣ и могли бы увеселять тебя. Мы слышали по ночамъ, какъ они играли въ Товинѣ. У нихъ тамъ были два еврея, которые играли на арфѣ.

Царица. Ну, благочестивый отецъ, чего долженъ стоить ханъ?

Игуменъ. Утѣшь меня, старика, и себя самое, дитя, и потребуй, когда придетъ время, того, что тебѣ велитъ совѣсть.

Царица. Я знаю, чего я потребую, если только они согласятся на это. Если товинцы согласятся креститься, ихъ ханъ будетъ свободенъ Какихъ лѣтъ ханъ?

Князь Георгій. Ты можешь заставить ихъ сдѣлать и то, чего они не захотятъ. У тебя есть на это власть. Можно вырѣзывать языки — это хорошее и сильное средство. Хорошо тоже — ударовъ двѣсти палкой.

Царица. Они могутъ избавить своего хана гораздо меньшимъ… Я въ третій разъ спрашиваю, какихъ лѣтъ ханъ?

Князь Георгій. Не желаешь ли ты также знать, каковъ онъ собой?

Царица удивленно. Нѣтъ. Я объ этомъ не спрашиваю. Что значитъ твой вопросъ?

Князь Георгій. Что же касается самого хана, то по отношенію къ нему есть одно безподобное средство.

Царица. Какое же?

Князь Георгій. Захватить его гаремъ и выставить его передъ ханомъ.

Царица. Ну, и…

Князь Георгій. Ну, и выпустить на него солдатъ.

Царица, вскакивая. Князь Георгій!

Князь Георгій. Тогда онъ сдастся. Но это не то лучшее средство, о которомъ я думалъ. У тебя въ замкѣ, царица, есть два турка — твои палачи. У нихъ есть шелковый шнурокъ…

Царица, отворачиваясь. Ахъ, достойный отецъ, дай ты мнѣ совѣтъ.

Игуменъ. Быть можетъ, ханъ самъ исполнитъ твою просьбу, если ты поговоришь съ нимъ.

Князь Георгій. Какъ будто ты должна его o чемъ-нибудь просить! Я начальникъ войска, или не я? Если я, то я знаю, что товинцамъ приходится сдаваться на нашу милость; зачѣмъ же тебѣ ихъ просить? Если бы у насъ не было теперь войны съ ханомъ Карскимъ, товинцы уже были бы у насъ въ рукахъ. Они бѣжали въ горы — ну, что же, въ полнолуніе, когда будутъ свѣтлыя ночи, мы отыщемъ ихъ въ горахъ и разобьемъ. Тогда ты можешь обойтись съ ними такъ, какъ ты обошлась съ другими покоренными нами народами.

Царица. Но вѣдь у меня въ замкѣ есть плѣнный ханъ; развѣ это ничего не значитъ? Если товинцы исполнятъ мою просьбу, то ихъ ханъ будетъ свободенъ. Тогда и войнѣ конецъ.

Игуменъ. Вели позвать хана; можетъ быть, онъ и исполнитъ твою просьбу.

Царица. Погоди… Зачѣмъ вы всѣ здѣсь, дѣвушки? Зайдата, что это? У тебя снова покрывало на лицѣ. Снимите покрывала, дѣвушки, и ты, Софіатъ, и ты, Юаната. Не годится христіанскимъ дѣвушкамъ ходить подъ покрываломъ. дѣвушки снимаютъ покрывала.

Зайдата. И Фатима тоже закрываетъ лицо покрываломъ.

Фатима. Я не христіанка.

Игуменъ. Да, она не христіанка. И все-таки она въ домѣ царицы.

Царица. Ты не христіанка, Фатима, еще нѣтъ… Всегда, когда вы нѣкоторое время остаетесь безъ меня, вы снова обращаетесь къ магометанству и закрываете лица.

Юаната. Намъ это приказали.

Царица. Кто приказалъ?

Юаната. Князь Георгій.

Князь Георгій. Я приказалъ это дѣвушкамъ, чтобы онѣ не ввели меня въ соблазнъ. Ибо онѣ подобны огню.

Царица. Онѣ подобны огню? Откуда ты это знаешь?

Князь Георгій. Откуда я это знаю? Ты не можешь себѣ этого представить?

Царица на минуту закусываетъ губы. Нѣтъ. Я себѣ не могу этого представить.

Князь Георгій. Онѣ какъ настоящій огонь.

Игуменъ. Во многихъ людяхъ въ домѣ твоемъ пылаетъ погибельный огонь, царица. Но сама ты, благодаря Богу, остаешься холодна.

Князь Георгій. Мы со священникомъ слышали, какъ дѣвушки болтаютъ въ купальнѣ.

Царица. Не слѣдуетъ священнику подсматривать въ купальнѣ… Зачѣмъ вы еще здѣсь, дѣвушки?

Зайдата. Мы хотимъ привѣтствовать тебя. Мы убрали залъ цвѣтами.

Царица. Спасибо вамъ всѣмъ. Теперь вы можете итти. Всѣ дѣвушки и слуги уходятъ. Фатима хочетъ уйти съ ними.

Царица. Нѣтъ, Фатима, ты оставайся со мной.

Фатима, возвращаясь. Да благословитъ тебя Аллахъ.

Царица. Позовите хана.

Фатима. Приготовься, царица. Товинскій ханъ — великій ханъ.

Царица. Приготовиться? Улыбаясь. Ужъ не надѣть ли мнѣ корону.

Фатима. Ты бы застегнула одежду на шеѣ.

Царица, застегивая. Такъ жарко было на дворѣ, вотъ я и разстегнулась.

Фатима. На тебѣ сегодня не одинаковые чулки.

Царица. Не одинаковые чулки? Смотритъ. Это дѣвушки виноваты. Ну, это не важно. Велите позвать хана.

Адьютантъ князя Георгія выходитъ въ обитую желѣзомъ дверь и черезъ нѣкоторое время возвращается съ ханомъ.

Царица. Теперь поддержи меня, благочестивый отецъ; намъ, быть можетъ, удастся.