Царап-царап

Я шла впереди. Под ногами чавкал толстый плюшевый ковёр. Мама с папой сойдут с ума, когда увидят.

Я подкралась к ванной комнате и вскрикнула, потому что свет горел, а в ванной было пусто. И в раковине тоже.

– О нет! Этот звук идёт не отсюда.

Лицо Сэма побелело.

– Ванная родителей?

Я бросилась бежать. Около года назад мама с папой полностью переделали свою ванную комнату. Они ей ужасно гордились. Душ размером с округ Кук[6], джакузи, сверкающие мраморные полы и большой гардероб на двоих. Ванная была просто потрясающей. И если я не ошибалась, теперь там был потоп.

Увидев дверь ванной, я застыла на месте и закричала. Из-под двери лилась вода. Я распахнула дверь и поморщилась, когда она с грохотом ударила об стену. Ванна была заполнена до краёв. Я прошла по залитому полу, спотыкаясь и скользя, и схватилась за край керамической ванны. Наклонилась, закрутила краны, и вода наконец-то перестала течь.

Наступила ужасная тишина, и мы огляделись по сторонам. На мраморном полу стояла вода высотой в полдюйма. Ковёр рядом с ванной комнатой промок насквозь. Рядом с душем плавал журнал по дизайну интерьера.

– Кто это сделал? – прошептала Кэсли.

– Призрак! – крикнула я.

Мой взгляд снова метнулся к ванне, и я ахнула. Она была не просто наполнена водой: в ней плавали бумаги. Много бумаг. Чернила размокли, и вода стала мутно-серой. Глаза защипало от слёз, и я потянулась за первым попавшимся листком. Он оказался пустым, если не считать одного слова.

Истленд.

Глава 26

Мы бросили на пол все полотенца, какие только смогли найти. Полотенца для рук, полотенца для гостей, для пляжа – все они были расстелены на ковре, как странное лоскутное одеяло. Сэм пытался дозвониться маме или папе, а мы тем временем вытирали воду. Это была настоящая катастрофа. Абсолютная, стопроцентная катастрофа.

Я выловила из ванны очередной намокший листок бумаги. Это были папины исследования, теперь полностью уничтоженные. Я постоянно просила его использовать компьютер, а не писать от руки! Потому что всякое может случиться. Например, призраки. По крайней мере в нашем доме.

Мои ноги дрожали, когда я разложила на кухонном столе последние несколько листков. С промокшей белой бумаги на меня смотрело одинокое слово, написанное чёрными чернилами – Истленд. Пароход, утонувший в реке Чикаго, когда погибло так много людей. Много детей.

Может быть, мальчик-призрак тоже погиб на «Истленде»?

Я покачала головой, пытаясь собраться с мыслями. Сейчас нужно было сосредоточиться на том, как убрать всю воду. А ещё придумать что-нибудь, чтобы нас с Сэмом не наказали. Я повернулась к Кэсли.

– Вам лучше уйти.

– Что? Но почему? – спросила она, выжимая полотенце над раковиной.

– Так надо. Когда родители вернутся, они будут в ярости, и я не хочу, чтобы они вас тоже обвиняли, – объяснила я.

Эмили стояла на четвереньках и прижимала сухое полотенце к ковру в спальне родителей. Я не хотела, чтобы моим друзьям пришлось всё это разгребать. Особенно Эмили, у которой и без того было достаточно проблем.

Кэсли не сдвинулась с места, и я взмахнула мокрым полотенцем. Оно шлёпнуло её по ноге. Кэсли вскрикнула.

– Я серьёзно, уходите! – заорала я и вскинула руки в воздух, как будто прогоняла стаю голубей. – Я просто пытаюсь вам помочь!

Кэс пожала плечами и положила полотенце.

– Позвони, если понадобится помощь, хорошо? Это не твоя вина. Мы поможем тебе всё объяснить.

– Что объяснить? Что меня преследует призрак? Папа будет в восторге, Кэс. Он сойдёт с ума от радости, если я расскажу ему правду. – От одной мысли об этом меня охватил ужас.

Очередные папины расследования.

Другие страшные истории.

Другие призраки.

Я смахнула слёзы.

– Спасибо вам за помощь. Я напишу вечером и всё расскажу. Конечно, если у меня ещё будет телефон.

Кэсли поморщилась и покачала головой.

– Обязательно. Всё будет хорошо, Клэр.

Она обняла меня и ушла. Я сидела на полу в промокших джинсах, дрожа от холодной воды, когда в ванную вошла Эмили.

– С тобой всё нормально? – спросила она. Джинсы у неё на коленях были совершенно мокрыми, а кожа на ладонях сморщилась.

– Да, всё будет отлично. И с Сэмом тоже.

Эмили закатала рукав свитера и показала мне свои серебряные браслеты с подвесками.

– Это мои любимые браслеты. Я покупала по одному во время каждой поездки с родителями ещё до того, как всё изменилось. Они напоминают мне о хорошем, поэтому я всё время их ношу.

Эмили сняла один браслет и сунула его мне. На нём была подвеска в виде голубой акулы.

– Это из поездки на Мартас-Винъярд[7], – с улыбкой объяснила она. – Там есть традиция прыгать с моста из фильма «Челюсти». Я так испугалась, что была почти готова отказаться, хотя очень давно об этом мечтала. Но когда я наконец это сделала, то испытала такое огромное облегчение. Гордилась собой, потому что была такой храброй и смогла преодолеть свой страх.

– Хочешь сказать, если я встречусь лицом к лицу с призраком, то потом тоже буду гордиться собой?

– Я просто хочу сказать, что бояться – не стыдно. Ты всё равно справишься, я это знаю.