Царь мышей

А в мечтаниях уже вставало грядущее устройство Кислоярского царства: Галка на престоле, Ходорковский - правитель, а он, Глеб Святославович, будет при них заведовать Тайным приказом и  разветвленной сетью осведомителей, оставшейся в наследство от Михаила Федоровича. Глеб Святославович знал, что здание Тайного приказа сгорело вместе со всеми бумагами, но не очень-то кручинился, так как был уверен, что сумеет возродить его на новом месте, на новых началах и, может быть, даже под новым названием. А в том, что без подобных служб не способно существовать ни одно государство, даже самое просвещенное и справедливое, Глеб Святославович был свято убежден.

Эпилог

Василий почти проснулся и лежал, не открывая глаз. Вчерашнее припоминалось очень смутно и казалось происходившим во сне.

"Или все-таки наяву?" - подумал Дубов. Он нехотя вытащил руку из-под теплого одеяла и провел рядом по дивану - там никого не было.

- Значит, приснилось, - вслух подумал Василий. - А жаль...

Он уже хотел было повернуться к стенке и еще немного поспать, как раздался громкий голос:

- Васька, не притворяйся, я знаю, что ты не спишь. Вставайте, граф, вас ждут великие дела!

Василий открыл глаза - прямо над ним стоял улыбающийся Солнышко. Из одежды на нем были только стоптанные шлепанцы, зато в руке он сжимал огромный кухонный нож. Дубов невольно попятился по дивану.

- Да это я картошку чистил, - заметив Васин испуг, беззаботно расхохотался Солнышко и, положив нож на тумбочку, присел на краешек дивана.

- Солнышко, а ты совсем не изменился, - задумчиво произнес Василий.

- А что, это плохо?

- Это просто замечательно!

- А ты изменился, - посерьезнел Солнышко. - Может быть, ты теперь вообще совсем другой человек...

- Может, и другой, - улыбнулся Василий, - но для тебя я тот же самый.

- Правда? - Солнышко прилег на диван и, подняв одеяло, прижался к Василию. - Васенька, мы же с тобой столько лет не виделись, а ты словно как и не родной. Давай разговаривать, болтать, трепаться обо всякой всячине!

- Давай, - охотно согласился Дубов. Ему и впрямь хотелось о многом поговорить с Солнышком и о многом его расспросить, и прежде всего о том, действительно ли это "тот свет". Но начать Василий решил с более "приземленных" вопросов:

- Так ты что, прямо здесь и живешь?

- Да ну что ты, - засмеялся Солнышко. - Тут у меня студия, мы ее на пару с еще одним марателем холстов снимаем. А я живу неподалеку, отсюда три квартала. Кстати, супруга у меня - инопланетянка!

- Правда? И с какой планеты? - спросил Вася совершенно серьезно, решив, что, наверное, "тот свет" один общий для разных планет и галактик.

- А ты и поверил? - залился смехом Солнышко. - Да нет, она просто иностранка. Из Японии. А ребятишки у нас прелесть. Двое. Мальчик и девочка. Да что я рассказываю - скоро сам их всех увидишь!.. Ну, хватит валяться, соня ты эдакая, а то картошка вся выкипит. Живо умываться и на кухню!

То, что Солнышко называл кухней, оказалось маленькой комнатушкой, заставленной неоконченными шедеврами живописи и заваленной кистями, мольбертами и прочим художественным инвентарем; газовая плита, кухонный стол и две колченогие табуретки, казалось, с огромным трудом отвоевали себе пространство среди этого первозданного творческого хаоса. Пока Солнышко суетился у плиты над кастрюлей, из которой валил пар свежесваренной картошки вперемешку с чесноком, укропом и еще какими-то вкусно пахнущими травками, Василий не без труда втиснулся за стол и, отодвинув на окне самодельные пестрые занавесочки, осмотрел окрестности.

Судя по березовым веткам, слегка покачивающимся у самого окна, студия находилась где-то на втором или третьем этаже. Прямо под березой на скамейке мирно беседовали две пожилые женщины, а чуть поодаль, под скромным дощатым навесом, стояли несколько велосипедов. Дальше двор незаметно переходил в огороды, а что было еще дальше, разглядеть не удалось из-за густой бело-зеленой стены молодых березок. Словом, это могла быть и сельская местность, и окраина города, но города или села наших, земных, а не...

- А собственно, кто сказал, что "тот свет" должен отличаться от "этого"? - вслух подумал Василий.

- Эй, Васька, что ты там бубнишь себе под нос, - прикрикнул Солнышко, который, несмотря на тесноту, ловко управлялся с кастрюлями и тарелками. - Давай лопай, да не зевай, а потом я тебе город покажу.

- Какой город? - спросил Дубов, принимаясь за картошку. - Вот вкуснятина! Когда ты научился так готовить?

- Да пустяки, - махнул рукой Солнышко, хотя Васина похвала пришлась ему по душе. - А город... - Солнышко наконец-то влез за стол напротив Васи, положил себе пару картофелин и заговорил скучным "экскурсоводским" голосом: - Дорогие гости, сейчас вы увидите главные достопримечательности нашей столицы: тесячелетний Колизей, прославленный Биг-Бен, а также Эйфелевскую башню, которая все падает, да не может упасть. А те из вас, кто после всего этого еще будет способен держаться на ногах, смогут совершить восхождение на священную вершину Фудзиямы...