Царь мышей

- Ничего, - кратко ответил Чумичка. - Все глупости, какие могли, мы уже сделали...

* * *

Сборы в дальнюю дорогу шли полным ходом. Находившийся в весьма расстроенных чувствах, князь Длиннорукий едва соображал, что происходит вокруг него, зато Евдокия Даниловна неожиданно проявила деловую хватку, и это было весьма удивительно: ни истинная княгиня, ни Акуня доселе не имели никакого опыта дальних путешествий.

Итак, Евдокия Даниловна уверенно и дельно перечисляла предметы, которые надо взять в дорогу, и единственным, что замедляло их упаковку, был пресловутый провал в памяти: княгиня решительно не помнила, где что лежит, а Маши, как на грех, дома не было.

- Князь, а куда ж мы едем-то? - умаявшись разыскивать всякие бытовые мелочи, Евдокия Даниловна присела прямо на стол. - А то ежели в холодные края, то не мешало бы и шубу прихватить.

- Да я и сам толком не знаю, холодно там, или нет, - нехотя оторвался князь от неприятных раздумий. - Какая-то Лимония. Или нет, Ливония.

- Неужто Ливония? - обрадовалась Евдокия Даниловна. - Слыхивала я об этой земле, да и мечтать не могла, что там побываю. И воочию увижу песчаное морское побережие, тянущееся на много верст от устья реки Аа, местными племенами именуемой Лиелупе, к дальним приморским селениям, где у рыбарей за гроши можно купить золотистую салаку, только что выловленную и приготовленную в маленьких коптильнях, пахнущую морской пеной, капельками янтаря, просмоленными рыбацкими лодками и жаркими кострами Иоанновой ночи.

Князь аж рот разинул:

- Ну, душенька, ты прям как по писаному чешешь! Кто тебе такое наплел - уж не отец ли Александр? - И поспешно добавил: - Упокой Господи его душу.

(Теперь, после погибели отца Александра, князь Длиннорукий готов был великодушно простить ему даже предполагаемые шашни с Евдокией Даниловной).

- Да нет, в какой-то книжке вычитала, - усмехнулась княгиня. - И еще про то читала, что там дожди часто идут, и начинаются чуть ли не с ясного неба. Стало быть, надобно и такую одежку взять, которая не промокает.

Тут в гостиную вошла Маша.

- Чем это вы изволите заниматься? - изумилась она, увидев своих хозяев упаковывающими всяческие саки и баулы.

- Уезжаем, - нехотя пробурчал князь. - Так что, Марья, терем на тебе остается. Я тут написал несколько записок своим сродникам да хорошим приятелям - завтра же отнесешь их, а на словах передашь, чтобы за домом да за хозяйством приглядели...

- Да отчего ж вам, князь, самому им этого не сказать? - удивилась Маша.

- Оттого что уезжаем прямо сегодня, - огорошил князь Машу. И многозначительно поднял кверху указательный перст: - Нужды Царя и Отечества того требуют!

Маша как-то странно посмотрела на хозяина:

- Царя?

- Ну конечно, царя! - сварливо бросил Длиннорукий. - Не герцога же Ливонского, или как у них там ихний главный зовется!

Маша оглянулась и понизила голос, хотя кроме них троих никого поблизости не было:

- Я только что была на базаре, а там люди такое гуторят...

- Говорил я сто раз тебе, Маша - меньше всякие сплетни слушай, - назидательно промолвил князь. - Ответь-ка лучше, где у нас такая одежда, что и под ливнем не промокает.

- Ну и что же на базаре гуторят? - спросила Евдокия Даниловна, впрочем, без особого любопытства.

- Одежда в сундуке, в той горнице, что за княгиниными покоями, - тут же выдала справку Маша. - А на базаре... Нет, я, право, и повторять не хочу - совсем уж люди стыда лишились, врут безо всякого удержу.

- А ты, Маша, не повторяй, - с самым невинным видом предложила Евдокия Даниловна. - Ты только намекни, а мы сами поймем, что к чему.

- Ну, будь по-вашему, - решилась Маша. - В общем, говорят люди, будто... будто какой-то заморский лиходей...

- Ну, ну, - поторопил князь. - Не томи, нам еще собираться - не пересобираться!

- Будто бы он съел нашего царя-батюшку, одни косточки оставил! - выпалила Маша и сама испугалась собственных слов. Хотя слова-то были не ее собственные, а услышанные от других.

- Маша, а ты, случаем, на солнце не перегрелась? - сочувственно переспросила Евдокия Даниловна. - Может, тебе чаю с шиповником попить?

Однако князь воспринял Машино сообщение куда серьезнее: он-то доподлинно знал о случаях людоедства, в том числе о последнем и самом нашумевшем - съедении княгини Минаиды Ильиничны.

Глаза князя сверкнули - в этот миг он был похож на пружину, выпрыгнувшую на свободу после долгого принудительного нахождения в тесно сжатом состоянии:

- Но ежели это правда... Нет-нет, конечно, я не верю, более того, я искренне желаю нашему любимому царю Путяте долгих лет жизни и славных свершений на благо Отечества. Но если ЭТО правда... Тогда... ТОГДА Я... Тогда мне светит царство!!!

И Маша, и Евдокия Даниловна взирали на князя с немалым беспокойством - уж не повредился ли он в рассудке? Но князь на них даже не смотрел - он уже, сам того не замечая, лихорадочно бегал по гостиной, размахивая руками:

- А что? Здесь главное - кто первый успеет. А таким случаем грех не воспользоваться!

- Князь, прикажете принести дождливую одежду? - слегка невпопад спросила Маша.