Царь мира сего, или Битва пророков продолжается

– Скорее всего, он дублирует повара, который, как известно, с заданием не справился. Поэтому Фадлану поручили доделать его дело. Ты же сам говорил, что у твоих «братьев» всегда предусматривается несколько запасных вариантов. Для этого электрик сначала зашел сюда, увидел, что Вольф с охранниками уже нейтрализованы, отключил детекторы на втором этаже и смело пошел ликвидировать нас, думая застать врасплох. Но в апартаментах он нас не нашел и теперь, наложив в штаны, ждет пулю из-за каждого угла.

– Мистер Джонатан, разрешите мне самому подарить ему эту пулю! – взмолился Вольф.

– Нет, старина, он нам нужен живым. Сначала он должен доложить шейху о моей смерти, чтобы у нас появилось отсрочка. Шейх на слово никому не доверяет и обязательно проверит, но пока он проверяет, мы успеем что-нибудь придумать.

– Я понял вас, сэр!

Он снял с подставки на пульте микрофон, включил тумблер и смертельно побледневший электрик услышал его хриплый голос:

– Эй, вонючий араб, ты у меня на мушке! Одно движение и ты увидишь свои кишки!

Фадлан вздрогнул и стал судорожно озираться. Вольф не без удовольствия продолжил:

– Слушай меня внимательно, мы с тобой немного поиграем: сейчас ты медленно-медленно снимаешь с себя все железки и аккуратно кладешь их на пол! Потом сам падаешь на живот и ползешь вниз по лестнице в стиле игуаны. Понял?!

Фадлан попятился назад, пытаясь уйти из зоны видимости камеры.

– Зря ты мне не веришь!

На мониторе перед Вольфом появилось перекрестье прицела, которое специальным джойстиком начальник охраны навел на приклад автомата в руках электрика. Где-то наверху раздался глухой выстрел, приклад разлетелся в щепы и автомат закувыркался по коридору.

– Теперь веришь?

Электрик, схватив ушибленную автоматом руку, понимающе закивал и быстро исполнил все, что от него требовалось.

– Молодец, Фадлан! Теперь игуана должна заползти ко мне в комнату охраны, не имея при этом ни каких других мыслей, кроме огромной благодарности старому доброму Вольфу, за то, что он сразу не пристрелил эту мерзкую тварь! Я жду тебя, Фадлан!

Электрик проворно сполз по лестнице два пролета, и вскоре его перепуганные глаза уже заглядывали в щель приоткрытой двери.

– Проползай, дорогой Фадлан. Проползай! – любезно пригласил Коэн. – Что ты делал в моей спальне? Впрочем, можешь не отвечать. Я и так все знаю. Меня интересует только твой способ связи с заказчиком. Он с тобой общается по телефону?

Фадлана трясло крупной дрожью. Он что-то пытался произнести, но у него не получалось из-за стучавших зубов и рваного дыхания.

– Ты, наверное, замерз? Вольф, нашему другу холодно! Принеси-ка утюг из прачечной!

– Не нужно, не нужно утюг, сэр! – выпалил электрик, – я все расскажу!

– Ну вот! Другое дело. Признаться, я очень не люблю все эти процедуры, все эти сложности! – сморщился Анатоль. – Разумные люди всегда найдут возможность не доводить до крайности. Говори: кто тебя нанял?

– Это была женщина.

– Какая еще женщина?

– Я ее не знаю.

– Ну и что?

– Она передала мне это…

– Что?

– Я сейчас покажу, я сейчас…

Фадлан приподнялся над полом, чтобы залезть в карман, неожиданно на лице его появилась улыбка, глаза засверкали, и он закричал:

– Аллах акба…

Но Беловский, ныряющим пловцом на старте, успел сорваться с места, упасть на электрика и вцепиться в его руку, с хрустом заломив ее чуть ли не к шее. Тот завыл как зверь, колотя головой об пол в кровь, разбивая лоб. Михаил схватил его за волосы и задрал голову. Растерявшийся было Вольф тоже прыгнул на киллера и быстро скрутил ему руки валявшимся на полу тем же самым проводом, которым недавно был связан сам.

Фадлан, казалось, был убит горем. По его разбитому лицу текли слезы, он ревел навзрыд как ребенок и, завывая, что-то бормотал по-арабски.

– Что он говорит? – спросил Коэн. – Кто понимает его?

– Сейчас я заставлю его говорить по-английски – захрипел Вольф, выламывая электрику руки.

Но на араба это почти не произвело впечатления. Он лишь сжал зубы и продолжал, мыча, горевать о чем-то своем.

– Оставь его! – приказал Михаил Вольфу и перевернул киллера на спину. – Держите его, чтобы не брыкался!

Вольф и Коэн сели на электрика, а Беловский осторожно прощупал карман, в который не успел тот залезть. Как он и предполагал, на арабе был тонкий пояс шахида, взрыватель которого находился в кармане. Больших повреждений зданию такой заряд принести бы не смог, но всех, кто находился в одном помещении с ним, вполне успешно можно было равномерно разбрызгать по стенам.

Беловский задрал рубашку убийцы, осторожно снял пояс и вытащил взрыватель.

– А вот и он – больной зуб!

– Поищи у него телефон или что-нибудь такое. Как-то же он должен получать приказания от своих! – пыхтя от напряжения, сказал Анатоль.

Когда вырывающийся Фадлан увидел свой пояс лежащим на полу в недосягаемости от него, он успокоился немного, перестал сопротивляться и лишь беззвучно плакал. Коэн, с любопытством рассматривая своего убийцу, спросил:

– Ты чего так расстроился?

– Нет мне прощения! – неожиданно заговорил по-английски электрик.

– От кого?

– От Аллаха.

– За то, что не убил меня?

– Да.

– А что я тебе сделал?