Царь мира сего, или Битва пророков продолжается

   – Угу, люблю, когда они умолкают на время. Погоди, я и до тебя доберусь. У меня ампул еще много…

   – Молчу, молчу! Умолкаю, под неизгладимым впечатлением увиденного…

 Электрик Фадлан

   – Как ты долго! – воскликнул Коэн, когда Михаил, наконец, вернулся в его апартаменты.

– Зато тихо.

– Принес ампулы?

   – Да, все в порядке. Внутренняя охрана обезврежена, повара я застукал с ядом в руках, и он случайно получил от меня лошадиную дозу снотворного. Еще обезвредил горничную и какую-то негритянку.

   – Это – посудомойка – ее приемная мать.

   – Итого: было двадцать четыре, минус шесть, осталось восемнадцать человек.

   – Я звонил шейху…

   – Ну и что он говорит?

   – Ничего он не говорит. Он не хочет говорить. Секретарь отвечает, что у него какая-то сыпь, и он лежит в лечебной ванне.

   – Тоже врет?

   – Не-е-ет, Миша, это не вранье. Это – приговор мне.

   – Ну, положим, для нас это не новость. Да и повар уже все подтвердил.

   – Выходит, повар был на постоянной связи с шейхом, и если он обезврежен, значит, связь с ним оборвалась. Это обеспокоит Сулеймана и через несколько минут он начнет чего-нибудь предпринимать.

   – Что именно?

   – Скорее всего, пришлет сюда своих людей. Если только вся моя охрана – не его люди.

   – Я все понял. Нужно срочно уходить!

   Беловский схватил арбалет и хлопнул по спине Коэна:

   – Беги за мной!

   Они покинули апартаменты, пронеслись по коридорам, скатились по лестнице и вбежали в помещение охранников. Все мониторы исправно работали, было видно, как доктор листал какие-то книги, охранники прохаживались по своим маршрутам, горничная болтала с прачкой, а повар, Джулия и черная посудомойка мирно спали. Посчитав людей, Михаил сказал:

   – Не хватает троих. Кого нет?

   Коэн присмотрелся, подумал и ответил:

   – Не вижу электрика Фадлана и Гуно с Амалем.

   – Амаль, это тот, которому сегодня досталось от меня и собаки?

   – Да, это он. А Гуно, это тот, который чуть ворота не пробил своим лбом.

   – Где же они могут быть?

   – Это мог знать только старина Вольф. Теперь же и спросить не у кого.

   – Ну почему же. Вольф не спит. Он просто отдыхает тут за стенкой.

   Они вошли в комнату, где лежал скрученный проводами начальник охраны. Коэн криво улыбнулся и обратился к нему:

   – Ты извини, дружище, но обстоятельства сложились так, что по-другому мы действовать не можем. Повар хотел меня отравить. Его только что обезвредили мистер Винник. И я не знаю – сколько еще убийц ходит по этому дому! Ты понимаешь это? Ты понимаешь, что ты прозевал киллера? – перешел на крик Анатоль.

   – Простите меня, сэр. Но повара привел не я – прохрипел связанный Вольф.

   – Это верно… Но в твои обязанности входит неусыпный контроль и наблюдение за всеми, кто находится в доме!

   – Я знал каждый шаг всех, кто здесь работает! Я знал – по какому делу кто и когда ходил в туалет!

   – О, да! Следить за горничными на биде у тебя действительно неплохо получалось!

– Но сэр…

– Что сэр? Что сэр? – взвизгнул Коэн и пихнул Вольфа ногой в бок. – Меня хотят убить в моем же доме! И не креолки из туалета куском дерьма, а собственный повар!

– Сэр, повар работает у нас много лет, и ничего плохого за ним замечено не было!

– Да что ты вообще можешь заметить!

– Что я могу сделать, сэр, чтобы хоть чем-то загладить вину?

– Куда делся Амаль, ты знаешь?

   – Он отказался от врача и хотел уволиться. Он сильно обиделся на вас.

   – Мне плевать на его обиду! Где он сейчас? Ты его отпустил?

   – Нет, я его не отпускал. Когда была суматоха, связанная с вашим неожиданным появлением, он весь в крови убежал в открытые ворота. У него есть своя лодка, на которой он иногда ездит домой.

   – И ты просто так его выпустил?

   – Я же говорю, сэр, он убежал в суматохе, сразу после того, как вы натравили на него собаку. В это время все сбежались к вам и только те, кто наблюдал за мониторами, видели, как убегал Амаль, но ничего сделать не могли.

   – Ну и что ты предпринял дальше?

   – Я послал за ним Гуно.

   – Почему Гуно?

   – Они дружили. Гуно знает, где искать Амаля.

   – А ты не подумал, что если они друзья, то могут вместе смыться?

   – Гуно никогда этого не сделает. Он у меня на крючке. Он уберет Амаля.

   – Ты послал Гуно убить его?

   – Никто не может уйти отсюда с планом охраны виллы в голове. Это – мой принцип.

   – А где Фадлан?

   – Этого я не могу сказать, потому что мистер Винник связал меня проводами. Но несколько минут назад Фадлан заходил сюда и видел меня связанного.

   – Ну и что?

   – Он удивился, поблагодарил Аллаха за то, что кто-то за него сделал его работу и ушел.

   – Если мы тебя развяжем, ты найдешь его?

   – Вы меня знаете тридцать лет, мистер Джонатан. Я был верен вам как все ваши собаки вместе взятые. Разве можете вы меня подозревать?

   – Как я могу тебе доверять после того, как меня хотели убить в собственном доме!

   – Тогда лучше убейте и меня. Или дайте мне самому исправить свою ошибку. Вы же знаете – что я делаю с теми, кто держит меня за идиота!

   Коэн распутал его ноги. Беловский поинтересовался:

   – Ты уверен в нем?

   Анатоль достал из кармана пистолет и ткнул его в лоб Вольфу:

   – Ты видишь это? Я еще больше тебя не люблю, когда меня держат за идиота.