Царь мира сего, или Битва пророков продолжается

На удивление с интересом наблюдавших за этим боем охранников, огромный черный кобель, который рвал ногу Михаила, покорно отпустил ее и с жалким визгом, поджав хвост, безропотно припал на брюхо перед потрепанным стариком. Второй кобель, задушенный Беловским, уже обмяк и свалился, высунув язык. Михаил отпустил ошейник и перекатился на спину, чтобы оценить ситуацию. Но стоявший над ним с дубиной в руках воинственный Анатоль, почему-то бросился не к нему, а к хрипящему кобелю.

– Тарзан! Тарзан! – приподняв голову пса, кричал он, – что ты с ним сделал, гад!

– А что мне еще с ним было делать? – удивился Михаил. Он понял, что собаки были друзьями миллиардера, и вспомнил про второй шприц, который был у него в кармане бридж. – Вот возьми, сделай ему укол.

Второй кобель, несмотря на только что полученные от Коэна удары, виляя поджатым еще хвостом и повизгивая, на полусогнутых лапах приблизился к нему и стал лизать в лицо. Михаил сделал движение, чтобы передать шприц, но кобель, сморщив нос и оскалив огромные желтые клыки, грозно зарычал. Коэн треснул его по широкому лбу:

– Фу, Конг! Фу! Свой!

Он взял шприц и сделал лежащему Тарзану, у которого уже закатились глаза, и посинел вывалившийся язык, инъекцию. Коэн нежно держал огромную морду пса на руках, гладил ее и приговаривал: «Тарзан, Тарзанка, дурачок… сейчас, сейчас тебе станет лучше…» Не прошло и несколько секунд, как кобель прерывисто задышал. Глаза собаки ожили, устало поднялись на хозяина, и даже кончик безвольно валяющегося хвоста изобразил что-то вроде радости.

Коэн кулаком ткнул в морду настырно вылизывавшего его Конга и ласково буркнул:

– Да замучил ты меня своими слюнями!

Потом он бережно положил голову Тарзана на газон, встал, осмотрелся, увидел охранника с разбитым лицом, который участвовал в экзекуции перед воротами и, показав рукой на того скомандовал Конгу:

– Взять его! Порви!

Собака молниеносно сорвалась с места, с двух прыжков настигла и повалила на землю опешившего охранника, который дико закричал моля о пощаде. Беловский, заливая кровью газон, сжав зубы от боли, нашел силы подняться и пихнуть Коэна в бок:

– Ты что делаешь! Он же убьет его!

– Пусть убьет! Такое дерьмо не должно жить!

Но Михаил схватил за локоть дрожащего от возбуждения Анатоля и что есть силы встряхнул.

– Ты что, забыл кто ты такой? Забыл – какое ты сам дерьмо? Убери кобеля, пока я его сам не убил!

Этот аргумент, видимо, подействовал на хозяина виллы, и он нехотя крикнул Конгу: «Фу! Фу, Конг! Ко мне!». Зверь послушно оставил кричащего и корчащегося в крови охранника, виляя хвостом, подбежал к Анатолю и уселся у его ноги.

Михаил, гневно выпалил:

– Еще одна такая сцена и ты возвращаешься на яхту выть о своих дочках!

– Но… но тут же такая ситуация… ты же тоже их бил! – оправдывался Коэн.

– Я защищался, а ты убиваешь просто так!

– Он заслужил наказания.

– А ты не заслужил?

– Я тоже заслужил! Поэтому я скоро буду в аду! За все нужно платить!

– Он всего лишь честно выполнял ту работу, за которую ты ему платишь деньги! Разве ты стал бы его убивать, если он дал бы пинка не тебе, а другому бродяге?

Коэн хотел что-то ответить, но, видимо, не нашел, что сказать. У него имелась старая привычка дипломатично обходить острые углы, поэтому он быстро, как всегда, сообразив, согласился:

– Да, пожалуй, я не прав. Погорячился…

Но у Михаила не было такой привычки, поэтому он продолжил:

– Запомни, Толик: у тебя есть один маленький шанс спасти мир и своих дочек вместе с ним. Но для этого ты должен убить в себе мистера Джонатана Коэна! Миллиардер, мошенник и убийца не может спасти цивилизацию по определению! Это – не его дело! Убей в себе Коэна!

Стоявшие вокруг охранники и прислуга были весьма озадаченны разыгравшейся перед ними сценой. Они не понимали перепалку Михаила с их хозяином, потому что те кричали по-русски. Они не понимали – что случилось, почему мистер в таком виде и так постарел. Хотя по поведению собак, по уверенности и главное – по голосу старика они уже догадались, что это был именно владелец виллы. От обслуги отделился пожилой человек с голым черепом и угловатым лицом, похожий на старого наемника. Он приблизился к Анатолю и, удивленно глядя на него, хрипло пробормотал:

– Простите нас, господин! Мы приняли вас за бродяжек, которых в последнее время очень много развелось на островах.

– Ах, старина Вольф, это действительно я… Если бы ты знал, что мне пришлось пережить!

– Могу себе представить, сэр. Вы на себя не похожи!

– Ничего, это не самое страшное. Позаботься об этом несчастном, – Анатоль указал на искусанного собакой охранника, – и приготовь нам с моим гостем все, чтобы мы опять стали похожими на людей.

Он взял Михаила за руку и решительно потянул за собой в сторону дома.

– И проследи за Тарзаном! – добавил он согнутому в поклоне Вольфу.

Знания – не есть ум