Царь мира сего, или Битва пророков продолжается

– От меня это не зависело, сэр.

– Она тебя что, околдовала?

– Ну что вы! Она – верующая и чистая девушка.

– Все характеристики девушек, которые они заявляют на втором свидании, со всеми их многочисленными добродетелями, проверяются гораздо позже. Стоит тебе подписать с ней брачный контракт, как она расслабленно говорит: «Уф…» и снимает с себя овечью маску.

– Сэр, когда вы просили рассказать о моей девушке, вы не сказали, что будете давать ей оценки.

– Прости, прости, Майкл. Я не со зла. Просто у меня большой опыт.

– У вас большой отрицательный опыт.

– Хочешь сказать, что у тебя он большой и положительный?

– Нет, у меня тоже есть отрицательный опыт. Но есть и положительный. Мне есть с чем сравнивать, а вам не с чем.

– Может быть ты и прав… Расскажи о своем положительном опыте. Кто она?

– Ее зовут Елена. Она студентка. Любит собак и лошадей.

– Красивая?

– Да. Очень. Впрочем, не исключено, что это мне так кажется. Но когда я ее увидел первый раз, не смог оторвать он нее глаз до тех пор, пока она не посмотрела на меня.

– Ну и что дальше?

– Она тоже не смогла оторвать от меня глаз…

– А где это было?

– На моей пресс-конференции. Она приехала в Америку со своим отцом и стояла у стены в конце зала. Отец у нее спортивный журналист. В результате мы чуть не сорвали мероприятие.

– Это как – бросились целоваться?

– Нет, – улыбнулся Майкл, – просто я не слышал вопросы журналистов. Мой пресс-секретарь объявил, что я сильно утомился, нуждаюсь в отдыхе, и уволок меня оттуда. Но потом я взял у него список аккредитаций, выяснил – с кем пришла эта девушка, и через час нашел ее в отеле.

– Как в кино…

– Может быть это слишком нереально. Но у меня в жизни столько всего нереального, если бы вы только знали!

– Я заметил, что ты какой-то не такой, как все.

– Скажу вам честно, сэр: я и сам это заметил.

– Ну и что твоя Елена Прекрасная, ждет тебя в Москве?

– Это – сложный для нас вопрос. Мы положились на волю Божью с той целью, чтобы Он сам решил нашу судьбу. Когда полагаешься на Бога, не свершаешь ошибок. Ведь Бог не ошибается.

– Ты уверен, что Бог всегда делает из твоей жизни конфету? Лично я знал много верующих, у которых жизнь катилась в помойку кувырком.

– Значит так нужно.

– Кому это нужно? Кто же это будет просить у Бога такой жизни?

– Благополучие порой вредит гораздо сильнее, чем несчастья…

Их разговор прервал голос бортового оператора:

– Внимание, яхта «Наяда» входит в штормовую зону. Экипажем выбрана маршрутная программа, игнорирующая погодные условия. Яхта будет пересекать шторм по кратчайшей линии. Вы можете изменить маршрутную программу, тогда яхта автоматически выберет обходной маршрут, но прибудет к месту назначения значительно позже. – После этого три раза более громко – Всем покинуть открытую палубу! После третьего сигнала люки и двери будут задраены!

   Бизон грустно посмотрел на Майкла:

   – Ну что, может, поменяем программу? Продлим удовольствие?

   – Нет, командир, этого не следует делать!

   – Почему же?

   – Я вам не могу этого сказать. Просто поверьте мне. Будет хуже. Намного хуже…

   – Ты меня уже приучил тебе верить. Ладно, пойдем отсюда.

   Они вошли в рубку и после третьей пронзительной сирены двери за ними плавно закрылись, чмокнули вакуумные уплотнители и в наступившей тишине они услышали включившуюся вентиляцию.

   Яхта не снижая скорости, стала входить в шторм. Потемнело. В окна ударили первые тяжелые капли дождя, после чего начался настоящий ливень, усиленный встречным движением судна. Поднялись большие волны и «Наяда» стала прыгать с них, как с трамплина, врезаясь носом в следующий вал. С трудом удерживаясь на ногах, вцепившись в поручни, Ларош и Беловски всматривались вдаль, сквозь струи дождя и брызги волн, в которых периодически пропадал нос судна.

   Оператор яхты сообщила, что, находясь в рубке, они могут задавать ей любые вопросы, касающиеся плавания на ее борту. Майкл поинтересовался: через сколько времени кончится шторм и когда они прибудут в Сьерра-Леоне? Яхта ответила, что шторм они должны пересечь через шесть часов, а еще через четыре часа они будут на месте.

   – Итого, нашего счастья осталось десять часов – резюмировал Бизон.

   – Сэр, не исключено, что мы с вами еще купим яхту и уйдем на ней со своими женами ото всех и от всего месяца на три…

   – Ты знаешь, Майкл, я тебе не говорил еще… – Ларош отвернулся и лейтенант увидел только, как заходили желваки на его дубленых скулах. Он взял себя в руки и продолжил – …мои ведь остались в Норфолке.

   – Я знаю это, сэр. Но я вам обещаю – с ними ничего не случится.

   – Я всему могу поверить, Майкл. Я уже свято верю в твое бесконечное везенье. Я бы не сел с тобой играть в рулетку… Но всему есть предел!

   – Не всему, сэр.

   – Ты хочешь меня успокоить… Спасибо… Но это жестоко с твоей стороны, Беловски! Жестоко внушать мне надежду! Ты же знаешь, что это жестоко!

   – Сэр, я вам обещаю: вы встретитесь со своими родными!

   – Беловски, ты что, пророк?