Царь Ифритов

По лицу царевича Эшиа в этот момент сложно было бы решить, что он чем-либо наслаждается, но он снова сумел усмирить нрав и лишь спросил:

– А деньги на это где ты берешь, царь?

– Из казны, конечно, – ответил царь Ямайн и подцепил вилкой новое пирожное. – Ведь сказано было уже тебе, царевич: столица и царь ее должны процветать.

Царевич открыл было рот, чтобы задать вопрос о бедных жителях окраины, которым не доводится процветать под рукой царя, но в этот момент палантин едва ощутимо тряхнуло и потянуло вниз. Это наложники опустились на колени, а расторопный слуга подставил золотую скамеечку, чтобы царственные особы могли покинуть палантин. Царь Ямайн вышел первым, и работники бань, собравшиеся у ворот, приветствовали его и кланялись в ноги. Следом за ним ступил на землю царевич Эшиа, и на мгновение тревоги и хлопоты оставили его, поскольку он увидел здание ямайнских бань. И красота этого белоснежного сооружения, больше похожего на храм, чем на купальню, поразила его. На фоне ярко-голубого неба завивался спиралью высокий купол, и полумесяц Ар-Лахада венчал его, как указание на то, что царство Ямайн однажды возникло среди пустыни под чутким взглядом ночного лица божества. Высокие стены украшали мозаичные птицы, взлетавшие с глади озера, а высокие двери были покрыты изысканной резьбой.

Царь Ямайн ступил в ворота и слуги распахнули двери перед ним. Царевич Эшиа помедлил немного, все еще пребывая в восхищении от красоты этого дома, после чего последовал за царем в сумрачную прохладу бань.

Внутри здания царил полумрак. Свет проникал из высоко расположенных узких окон и едва достигал мраморного пола. По стенам висели масляные лампады цветного стекла, и тени от их мягкого света танцевали на стенах. Царевич Эшиа шел по коридору и без устали вертел головой: мозаики на стенах складывались в удивительные истории из жизни Ар-Лахада и повествовали о временах, когда Царь Небесный был еще Первым Царем Земным. Картины были и на мраморном полу, только здесь изображали они диких рыб в буйном океане.

А едва кончился длинный коридор, царевич Эшиа, следом за царем Ямайном, попал в огромную залу с куполом. Была она вся вымощена белым и синим камнем, и выложена драгоценными мозаиками от пола до потолка. И повсюду скакали кони через пустыню, и сражались с морскими чудовищами корабли. Эшиа знал все эти сюжеты: то снова были истории о Кастаре-Путешественнике. Видимо, в Ямайне, царстве, стоящем далеко от больших дорог, и довольно закрытом для внешнего мира, Кастар-Путешественник был народным героем. Царь Эшиа рассказывал, что Кастар-Путешественник подолгу гостил в каждой стране и рассказывал истории своих странствий. Видимо, по мотивам его рассказов и были созданы эти прекрасные изразцы.

Царевич Эшиа отвел, наконец, взгляд от мозаики и огляделся по сторонам. Прямо по центру залы находился огромный бассейн с прозрачной голубой водой, такой же, как в мраморных купальнях его родины, только в несколько раз больше. В воду вело сразу несколько спусков, и бортики были сделаны так, чтобы блюда со сладостями и сладкие вина легко было получить, не поднимаясь из воды. В зале было несколько закрытых дверей, и куда они вели, о том царевичу пока было невдомек. Вдоль стен тянулись диваны, обтянутые синим бархатом, и на один из таких диванов присел царь Ямайн и дал знак слугам. Посмотрев на него, царевич Эшиа присел на другой диван, принялся наблюдать.

По сигналу царя Ямайна несколько юных наложников появилось перед ним. Юноши кланялись царю в пол при каждом шаге, и в руках у них были белые шелковые ткани. В эти ткани они завернули царя Ямайна после того, как сняли с него царские одежды и украшения, а вместо туфель надели на него мягкие тапочки, шитые золотом. В таком виде царь Ямайн поднялся с дивана и пошел к бассейну, кинув при этом требовательный взгляд на царевича Эшиа. Увидев, вероятно, растерянность и непонимание на его лице, он мотнул головой, и наложники, семеня, перебежали к другому дивану. Эшиа почувствовал, как чужие руки вцепились в его одежду, и замотал головой.

– Я могу раздеться сам, – смущенно пробормотал он.

– Так надо, господин, так надо, – залепетали хором наложники, едва не вцепившись в его просторную рубашку.

– Позволь им, мой царевич, ведь если не выполнят они хорошо свою работу так, как им следует, царь Ямайн велит выпороть их плетью на потеху толпе, – прошелестел Лабар за его спиной.

Как слуга незаметно успел проскользнуть в бани, Эшиа не знал, но был ему сейчас благодарен. Он вспомнил стражников в толпе, и их копья, время от времени упиравшиеся кому-нибудь в спину, и подумал, что тяжело быть слугою в царстве Ямайн. Глубоко вздохнув, он повиновался и позволил наложникам стащить с себя рубашку, и развязать кушак, а затем избавить себя от штанов и сапог. Взамен он получил белоснежную ткань, которой его замотали так, чтобы прикрыть самые стыдные места. На ноги ему надели мягкие тапочки и повели к бассейну. Так царевич Эшиа, наконец, оказался в прохладной воде, где уже с наслаждением расслаблялся царь Ямайн.