Tsar Effect

Место службы, самое далекое владение Империи, планета Гистрад. Большая планета, с одним огромным материком покрытым бескрайними саваннами. Колония расположена в предгорье горного хребта, тянущегося вдоль восточного побережья, и богатого редкоземельными металлами. Население колонии примерно тридцать тысяч человек, занятых в основном добычей полезных ископаемых и сельским хозяйством, а именно культивацией и селекцией местных видов. Помимо этого, на планете располагаются крупные научные центры, но что они исследуют, никому не известно. Так как планета находится вдалеке от основных владений России, здесь сконцентрирован крупный гарнизон и космическая группировка. На орбите находится большая космическая станция, совмещающая гражданские и военные функции, охраняет ее эскадра из пятнадцати кораблей разных классов.

В памяти всплыл первый день.

Негодование. Обида. Злость. Они преследовали Николая в течение всей дороги к месту службы. Но все эти «прекрасные» чувства разгорелись раза эдак в четыре ярче после того, как Николай узнал, какая именно служба его ждёт. Николай уж рассчитывал на какой-нибудь микроскопический, но пост. Звание. Тихую, мирную, скучную службу. С наблюдением, конечно, чтобы часто забивать не получалось. Куда же без него?

А самое главное — никто не спешил развеивать его заблуждения. То ли «сверху» кто-то попросил, то ли конвоировавшие этого «благородного преступника» сами порешили устроить ему сюрприз… но сюрприз удался.

О, он очень удался. Николая бы трясло, он бы орал и срывал голос, если бы не помнил один простой факт. Он здесь по воле императора. Офицеры это знают. И наверняка кто-то ещё за всем тут посматривает. Их не подкупить. Не уломать. Не завалить сладкими обещаниями, ибо ни одно из них не перевесит риск увольнения и бесчестья. В голове Николая это тогда значило не «даже не пробуй», а всего лишь «надо бы как-нибудь аккуратненько». Ныне он может этому только посмеяться да потереть нос, который ему сломал молодой лейтенант.

— Да чё ты нервничаешь так? Не помрём. В учебке, по крайней мере. — Весело смеялся и тыкал локтем смуглый паренёк, стоявший по левую руку от Николая, и у которого лицо постоянно излучало несмываемый (смылся через три дня) оптимизм.

— РАЗГОВОРЧИКИ.

О, этот голос достоин отдельного кошмара. Механический, резкий, чуть более громкий, чем следует ожидать даже от самого строгого офицера. Таким обладал Майор (именно так, с большой буквы) Константин Родионов. Боевой офицер, монстр и биотик, через заботливые руки которого проходили все новобранцы. Многие шутили, что он даже благодарен кучке наёмников за то, что они привели его родные голосовые связки в полную негодность (с правой рукой по локоть вместе), иначе бы он давно уже оплатил пару операций и вернул бы голос в первозданном виде.

Второе по яркости воспоминание было относительно свежим, и оно заставило рёбра ныть, а мурашки бежать по спине.

Первая «серьёзная» тренировка, в которой необходимо было применить все имеющиеся навыки, чтобы в полной выкладке пройти полосу препятствий, и поразить все тренировочные цели… основной особенностью которых являлось то, что они стреляют в ответ. Конечно, эти дроны не могут убить (при условии, что боец не решит вдруг снять шлем), но боли будет много. Боли, лёгкого удара током и учебной брони, которая позволит только упасть, а потом блокирует движения.

Звучало банально. Николай даже подумал, что всё пройдёт как по маслу. Эту иллюзию развеял пятый взвод, который в первые две минуты напоролся на «мину» и получил мощный электрический разряд.

Следующим большим сюрпризом стал двадцатиметровый тоннель с отсутствующим внутри освещением. Все были на нервах, все были на адреналине. Все ожидали море дронов, засаду, что-нибудь. Но не имитацию взрыва и выкачивание воздуха до момента, когда условия оказываются приближенными к вакууму… и потом уже волну дронов.

Наконец… предпоследний сюрприз. Последний для Николая и всех остальных. Бойцов, которые не срезались на всех прошлых препятствиях, встречал Родионов и семеро солдат, которых Николай раньше никогда не видел. Экипированы они были как для затяжной войны, и поспешили это впечатление оправдать.

Те открыли огонь и загнали огрызки роты Николая в укрытие. Так бы и сидели они, отдыхая под аккомпанемент выстрелов, если бы не Майор, который с помощью биотики начал растаскивать чужое укрытие на кусочки, а также кидаться в бойцов различными элементами ландшафта или даже другими бойцами. На этом этапе Николай и выбыл, словив булыжник, который мимоходом сломал ему три ребра.

Как Николай выяснил после, те семь бойцов были частью роты, которая должна была заступить на дежурства в этой системе. Те тоже заняли своё место в памяти. Слегка жутковатое место.

Во всём, что касается военного дела и дисциплины, они превосходили любого солдата в этой колонии. Их редко можно было увидеть без изрядно потрёпанной брони или хотя бы оружия. Их лица, кажется, были высечены из камня, а сосредоточенный, стальной взгляд заставлял чувствовать себя очень неуютно, если с ним встретиться.