Tsar Effect

Царский флот, явно припася для решительного наступления некоторое количество боезапаса, подобно рою ос обрушился на вражеский «пчелиный улей». Противника по-прежнему было больше, а русские корабли по-прежнему были больше и сильнее. Тысячи ракет, последние резервы, обрушились на вытянувшийся цыганской иглой флот Конфедерации. Несмотря на то, что в избранном конфедератами построении ПКО была наиболее эффективна за счёт своей монолитности и сплошного покрытия. Разнонаправленные атаки с нескольких сотен векторов, находящихся на средних и малых дистанциях, несли в себе угрозу, которую объединённая флотская ПКО, состоящая из кораблей лишённых возможности активно маневрировать, не могла полностью переварить. Вокруг прорывающего «шила» флота Конфедерации замерцали взрывы перехваченных ракет, которые с каждой секундой приближались к построению кораблей и, в конце концов, его достигли. Погибающих попутно фрегатов, малых летательных аппаратов и прочих вспомогательных кораблей уже никто не замечал и не считал, и фокус всеобщего внимания был полностью прикован к крупным кораблям.

Основной ракетный удар приняли на себя корабли охранения, выставленные с внешней стороны. Дредноуты и тяжёлые крейсера были благоразумно выставлены внутри строя, прикрытые лёгкими крейсерам со всех сторон. Эти лёгкие силы, не справляясь с роем ракет, один за другим стали гибнуть во имя защиты ядра своего флота. Многочисленные взрывы, вспышки и выбросы радиации, особенно учитывая плотность построения, стали засвечивать и сбивать с толку на короткие, но существенные, промежутки времени системы сканирования, связи и управления огнем. Что, в свою очередь, еще больше увеличивало потери конфедератов. Особенно была печально история малой авиации конфедератов, оказавшейся зажатой между флотами и не способной вернутся на корабли носители, мимоходом безжалостно истребляемая в разверзнувшемся аде. Свои истребители, русские благоразумно в бой пока не пускали.

Но, флот Конфедерации продолжал продвигаться вперед, расчищая себе путь огнем своей артиллерии, легко жертвуя своими вспомогательными силами. Цель подобного была очевидна, спасти костяк своего флота – дредноуты. Конфедераты наносили русскому флоту урон не менее болезненный. Под огнем дредноутов русские крейсера, да и прочие оказавшиеся на пути армады корабли, не выдерживая напора, быстро погибали или получали критические повреждения. Становилось очевидно, что не применив каких-либо мер, флот врага осуществит задуманное и вырвется на оперативный простор, чего допустить было решительно невозможно. В этот момент, если и не остановить, то хотя бы замедлить противника и дать подойти эскадре Максимовой, в бой были пущены «Броненосцы» и линкоры, подкрепленные тяжелыми ракетоносцами.

Линейные корабли русского флота ринулись на противника, стремясь обхватить «голову» его построения и благодаря расположению орудий ГК в башнях осуществить классический военно-морской маневр времен пороховой артиллерии. Кроссинг-Т. Однако, польза подобного построения очевидна была не всем. При условии, что вся артиллерия противника сосредоточена в носовой части корабля, подставлять борта не кажется самой разумной идеей, но, расчет русского командования строился на следующей логике. Артиллерия противника скорострельней, хоть уже и не так критично, как это было на начало войны, но у русских линкоров больше самих орудий, и что самое существенное, несмотря на прошедшие века и эпохи, продольный огонь для любого корабля гораздо более опаснее чем бортовой. В случае попадания снаряда в борт, площадь поражения гораздо меньше, чем поражение корабля в нос. Тем более, если это тяжелый, насыщенный вольфрамом снаряд, который прежде чем прошить судно насквозь, буквально вспорет корабль от носа до кормы. Этим и решили воспользоваться русские адмиралы, зарядив в орудия тяжелые вольфрамовые болванки, на время отказавшись от «алмазных» снарядов.

Быстро обнаружив и определив своих визави, линейные корабли противоборствующих флотов сразу же открыли огонь друг по другу и за счёт относительно небольшого расстояния, разделявшего стороны, взаимное накрытие произошло ещё при первых залпах. И численное преимущество русских в линейных кораблях сразу же дало о себе знать. Если в начале сражения конфедераты еще могли себе позволить концентрировать огонь двух и более дредноутов на одном или другом корабле, то не в данной ситуации. При условии того, что перестрелка началась на средних для тяжеловесов дистанции в семь-восемь тысяч километров, каждый дредноут конфедератов выделил для себя цель.