Читаем Царь Дмитрий - самозванец полностью

Семь дней безостановочно летели ядра в город, потом опричники ворвались внутрь стен городских, занявшись грабежом. Утолив временно жажду убийств, они никого не трогали, разве что тех, кто им прекословил, но таких немного было, люди сами отдавали им все ценное. С каждого двора брали еще лошадь и сани, на них сваливали все собранное добро и везли его в стан под городом, где сваливали в кучу для последующего дележа справедливого. Так наполнив свой карман, опричники на тех же санях направлялись на службу государеву, в кремль, монастыри, на двор архиепископа, куда укажут.

им изымали в казну государеву все подряд и с большим тгца-йием, казну монастырскую и церковную, иконы, кресты, сосуду, пелены, книги, даже колокола, и все это сразу отправляли в Александрову Слободу.

Но те три дня грабежа были лишь присказкой, сказка о Суде Господнем потом началась. На торжище, на крутом берегу Волхова, сделали высокий помост, на нем установили кресло для Иоанна, в коем он восседал в образе Верховного Судии, а вокруг присные его суетились, среди которых исступленным видом Алексей Басманов выделялся.

Начали с игуменов и монахов, что во время осады на правеже стояли. Они и так за эти три дня от холода и голода чуть не околели, так что их палками даже не забивали — добивали. Снисходя к их сану иноческому, дозволено было их похоронить по христианскому обычаю, и вскоре из монастырей окрестных опасливо потянулись возы за телами братьев убиенных.

Зато мирянам никакого снисхождения не было. Особенно ополчился Басманов почему-то на женщин. Каждый день сгоняли их, иных и с детьми, на берег Волхова. А там уж «врата небесные* сделаны были — прорубь во льду, сажени в три шириной и сажен пять в длину, воду в ней святил священник, дрожавший больше от страха, чем от холода. Эти врата Басманов придумал, он так и говорил: «Которая утонет, той дорога в рай, а которая вдруг всплывет, та ведьма, ту черти крючьями в ад уволокут». Вот и выводили их одну за другой к проруби, раздевали догола, руки с ногами связывали и бросали в ледяную воду. Если же младенцы при них были, то младенцев к ним привязывали. Почти все камнем на дно шли, тогда Басманов возвещал: «Прими, Господь, душу праведную!» — и все, включая Иоанна, осеняли себя широкими крестами. А если кто всплывал, то тут уж опричники налетали и с берегов проруби начинали тело несчастное баграми длинными терзать, а потом заталкивали его под лед по течению. Тут опять священника приводили, он вновь губами синими воду кровавую святил и кропил берега окровавленные трясущейся рукой, после чего Испытание водяное продолжалось. В назидание пока живым

I

i

каждый день на берег Волхова сгоняли много народу, улицу за улицей, по очереди. Так получалось: сегодня твои соседки на берегу стоят, а на третий день многим из них на лед идти. Продолжалось же это пять недель.

Мужам новагородским определена была казнь огненная. Совершалось все это над высоким обрывом Волхова. Костров там мало жгли — дрова подвозить не успевали. Каждый из осужденных был обязан принести с собой вязанку хвороста или поленьев, их хватало на каждого десятого. А остальных жгли какой-то новой «составною мудростию огненной». Была она густой, как кисель, ею людей даже не обливали, а обмазывали, потом поджигали, и метались люди горящими факелами к потехе опричников. Многие срывались вниз с обрыва, кто ослепленный, а иные и нарочно, и к проруби стремились. Но эта «мудрость огненная» даже от воды не гасла. И все добравшиеся до воды почему-то в ней не тонули, так и кувыркались огненным клубком на поверхности, а опричники подталкивали их баграми и кричали: «Любо! Любо! Эка грешника-то корежит!»

Остановил же избиение безвестный блаженный, что прибрел в Новагород и в один из дней заступил дорогу царю Иоанну.

«Прослышал я, что ты здесь вытворяешь. Какую жатву собираешь, — возвестил блаженный, — вот и пришел, подарок тебе принес». Блаженный сунул руку под рубище, извлек оттуда кусок сырого мыса и протянул его царю. «Зачем мне такой подарок? — удивился Иоанн. — Пост скоро, а я в пост скоромного не ем». — «Ты — хуже, — закричал вдруг блаженный, — ты человеческое мясо ешь и все никак насытиться не можешь! Так отведай волчьего! Авось оно тебе по вкусу придется! А кары не я тебе припас! Их сам Господь тебе приуготовил! У Него все уже исчислено, взвешено, отмерено! Но в милости Своей посылает Он тебе последнее предупреждение! Конь твой любимый под тобой падет!»

Тут конь Иоаннов замотал головой и вдруг набок заваливаться начал, Иоанн едва успел ногу из стремени выдернуть и на землю соскочить, на колено припав. К нему первым Васи-

W“"SSS? -

лйй Грязной бросился, чтобы помочь подняться, но Иоанн отвёл его рукой, посмотрел в ужасе священном на блаженного, вскочил на ближайшую лошадь и помчался прочь. Часть свиты за царем поскакала, и уж больше они не возвращались, сопровождая Иоанна до самой Слободы.

Перейти на страницу:

Похожие книги