Царь Дмитрий - самозванец

Скончалась дочь царя Анна. Устрашенный сим знаком, Иоанн обратился кустройству дел семейных. Брат царя Иоанна Георгий, подверженный черной немочи и скорбный умом, так что и говорить толком не умел, равно как и двоюродный брат царя, князь Владимир Старицкий, также умом недалекий, в Избранную Раду не входили и в делах управления участия не принимали. Но царь по доброте душевной вниманием и заботой их не оставлял, брату Георгию определил в жены благочестивую Иулианию, дочь князя Димитрия Палецкого, воеводы знатного, а князю Владимиру Старицкому избрал в жену девицу Евдокию из рода Нагих, жил с первым в одном дворце, ласкал, чтил обоих, присоединяя имена их к своему в государственных указах, писал: «Мы уложили с братьями и боярами».

Из других великих дел того года: вышел Судебник, или вторая Русская Правда. >

[1551 г.]

Февраля 23-го царь Иоанн созвал в Москве Собор Священный для устройства Церкви православной, искоренения остатков древнего язычества, в последние годы размножившихся, исправления обрядов, равно как и книг священных, искажаемых невежественными писцами. Иоанн сам означил все более или менее важные предметы для внимания отцов Церкви в ста вопросах, по числу которых Собор получил название Стоглавого.

Начался же Собор с покаянной речи царя Иоанна за юношеское беспутство и за пожар Москвы, в наказание ему Господом ниспосланный. «Простите меня, люди русские! За боль, за кровь, за храмы разоренные, за жен обесчещенных, за слезы детей и гибель близких — за все простите! Примите покаяние мое, от сердца идущее, не отталкивайте душу заблудшую, в грехах погрязшую, но отныне к жизни светлой возродившуюся».

Умиленные смиренной речью царя, святые отцы с жаром отдались делу исправления обрядов, повышения благочиния церковных служб и благонравия жизни монастырской. Запретили книги еретические и безбожные, запретили и осудили мирские забавы: шахматы, зернь, гусли, сопели, всякое гудение, переряживание и публичное плясание женщин.

Потрясенный картиной невежества и суеверия, открывшейся на Соборе, Иоанн озаботился просвещением народа русского и обратил свой взор к странам европейским, во всем нас превзошедшим. Решил Иоанн пригласить в Землю Русскую ремесленников, лекарей, аптекарей и художников, чтобы воочию показали они свое умение и наших людей, если удастся, обучили бы. Для того послал он некоего Шлитта в Германию, дал ему с собой письмо императору Карлу, в котором смиренно просил оному Шлитту во всех его делах не препятствовать.

В семье царской родилась дочь, нареченная Марией.

[1.552 г.]

Устрашенные решительным приступом царя Иоанна к стенам Казани, татары более года вели себя тихо, но в марте вдруг взбунтовались, свели с престола кроткого царя Шах-

Алея и возвели царевича астраханского злобного Едигера Магомета. Не дожидаясь неизбежного в сих обстоятельствах нападения Казани на Москву, царь Иоанн положил немедля двигаться на Казань. Июня 16-го царь Иоанн с братом двоюродным князем Владимиром Старицким, с боярами ближними Никитой Романовичем и Данилой Романовичем Захарьиными-Юрьевыми и со всей ратью выступил из Москвы, поручив царицу Анастасию, в тягости пребывавшую, и державу попечению Господа и брата своего Георгия, оставшегося наместником на Москве.

Сей поход, один из величайших в истории русской, воспет в сказании, написанном безвестным очевидцем событий:

«Августа 13-го открылся перед нами Свияжск. С живейшим удовольствием царь Иоанн разглядывал этот юный град, созданный всего два года назад по его велению и по совету его возлюбленного боярина Никиты Романовича Захарьина-Юрьева. Крепкий тын окружал город, что вкупе с необычайно выгодным расположением делал его крепостию неприступной в пределах зловерия.

Из Свияжска Иоанн в который раз послал казанцам грамоту, что если захотят без крови бить челом государю, то он их пожалует. Переправились через Волгу и уже через три дня сто пятьдесят тысяч ратников были на Луговой стороне Волги, а еще через два — за речкой Казанкой, у стен Казани. Тут пришел к царю Иоанну ответ от царя казанского самозваного Едигерки, сплошь ругательства на христианство, на Иоанна, на Шах-Алея. Опечалился царь такой неразумности и с тяжелым сердцем постановил ответить бранью на брань.

Но тут колдовством татарским был наслан на наш лагерь вихрь неистовый, который снес даже и шатер царский, лишь церкви полотняные устояли. Вслед за тем разверзлись хляби небесные и обрушился на землю такой ливень, что навел всех на покаянные мысли о потопе Всемирном. Но царь крестом чудотворным вихрь смирил, а молитвой долгой и обращением страстным к защитнику своему Небесному потоп тот прекратил и установил погоду ясную на все время осады.

Ободренные явленной Милостью Божией, воинники спо-