Царь девяти драконов (СИ)

Шанкар бежал вдоль опушки. Остатки грязной воды неприятно шлепали под сандалиями. Охотник старался не смотреть на то, что осталось от рисового поля. Он был сосредоточен лишь на пути. Временами взору попадались тела. Некоторые просто покачивались на воде в жутком умиротворении. Но чаще всего трупы были разорваны на куски или... или походили на разбившийся глиняный сосуд с примесью льда. Тот быстро таял на солнце, но продолжал зловеще мерцать среди жутких останков. Джунгли хранили тишину. Неприятную, зловещую тишину. Ни криков обезьян. Ни рыка синха. Ни пения птиц... Это тревожило Шанкара. Воспоминания о прошлом готовы были посеять панику. И только страх за дорогих сердцу людей заставлял держать себя в руках.

Он быстро обогнул рисовое поле, не встретив никого. Только приглушенные стоны доносились отовсюду да периодический всплеск воды. Видимо, кто-то из тех, что работал среди злаков, оставался жив. Но никто не спешил им на помощь.

Вот показалась знакомая тропа. Еще недавно они вместе с Ли шли на охоту по ней... Западная часть деревни не пострадала. Похоже, Башэ не успел сюда добраться.

«Но почему?» — пронеслась мысль у Шанкара в голове, однако сейчас он был слишком занят, чтобы размышлять об этом.

Появились первые выжившие. Возле крайней землянки сидел старик в порванной рубахе и седыми волосами, заплетенными в косички. У него на руках покоилась молодая женщина. Бледное лицо, закрытые глаза... издалека казалось, что она просто спит. И только слезы, ручьями текущие по морщинистым щекам старца, говорили об обратном. Он был полностью убит горем, поэтому не заметил, как охотник тихо прошмыгнул вдоль соседней хижины и начал осторожно пробираться между домами и обрывом.

Стали доноситься голоса. Приглушенные, на местном наречии. Шанкар не мог разобрать ни единого слова. Только настроение. В них сквозили страх, горечь и скорбь. Раздались шаркающие шаги — кто-то пробежал по грунтовой дороге вверх на холм. Видимо, спешили помочь тем, кто уцелел в восточной части деревни.

«И уцелел ли?».

Впереди замаячила их с Абхе и Караном хижина. Переведя дыхание и стараясь не смотреть вниз, Шанкар выглянул из-за угла. Напротив виднелся вход в землянку Ли. Она не пострадала. Мимо пробежало еще два человека. Судя по копьям в руках, то были воины старейшины. Памятуя о стычке на берегу, охотник решил не показываться им на глаза. Он по-прежнему не знал, почему люди Хэна напали на него, но сейчас его заботило только одно. Выждав с минуту и не заметив больше никого поблизости, он медленно пошел вдоль стены. Стоны, плач и взволнованные голоса продолжали доноситься отовсюду. Сердце охотника отчаянно колотилось. Он тяжело дышал. Губы были плотно стиснуты. Руки крепко сжимали копье.

Дойдя до края, снова окинул пристальным взором дорогу.

Через два дома слева мужчина средних лет оперся спиной о стену хибары и устремил взгляд в небо. С дрожащих губ срывались непонятные слова, повторяющиеся раз за разом. Похоже, человек молился. Взгляд был каким-то потухшим и остекленевшим. Чуть дальше вниз по тропе из землянки спешно выходила семья с двумя детьми. Глава семейства нес на плечах скромный скарб, а мать пыталась успокоить плачущих детей, что-то громко нашептывая им на ухо. Все они имели затравленный взгляд и напряженные лица. Воинов в той стороне не было. Метнув взор вправо, охотник разглядел стражников наверху холма. Они о чем-то живо переговаривались. Один из них указал пальцем на джунгли в западной стороне. Не теряя больше времени, Шанкар вышел на тракт и сразу юркнул внутрь хижины. Подождал, пока глаза привыкнут к сумраку. После яркого дневного солнца, на это ушла пара секунд. Пара драгоценных секунд. Когда желтые круги перед взором рассосались, то охотник увидел, что циновка, на которую он укладывал Карана — пуста. Стараясь подавить плохое предчувствие, он вошел в соседнюю комнату. Никого. Внутри Шанкара липкой жижей стало разливаться отчаяние.

«Нет... нет-нет-нет! Не в этот раз, клянусь, не в этот раз!».

Он хотел закричать. Закричать во все горло, чтобы они его услышали, даже если были сейчас на другом конце земли. Но не мог себе этого позволить. Не мог дать себя обнаружить. Лишь крепче от злобы сжал древко копья. Закрыл глаза, глубоко вдохнул, выдохнул. И в этот миг услышал приближающиеся шаги. Говор усилился. Раздалось шарканье подошв по грунту. Сквозь потоком льющуюся незнакомую речь, охотник сумел разобрать четыре слова.

— Цзы Хэн... Абхе... Хучен...