Труды

1[835]. Вчера, когда ко мне пришло великое множество монахов, среди нескончаемых разговоров речь зашла и о моей книжице, описавшей жизнь блаженного мужа и епископа Мартина. Она, как я слышал, многими читается с большим вниманием и удовольствием. 2. Между тем, сообщили мне, как некто, подвигнутый злым духом, сказал: почему же Мартин, который сам воскрешал мертвых, изгоняя [однажды] из домов огонь, был опален жарким пламенем, а значит, подвергся страданию?[836] 3. О, этот несчастный, кем бы он ни был! Мы узнаем в речи его вероломство иудеев и слова, которые они кричали распятому на кресте Господу: "Других спасал, а Себя Самого не может спасти"[837]. 4. Потому тот, кем бы он ни был, родившись в те времена мог бы сказать Господу те же слова, что равным образом хулят святого. 5. Что же [по-твоему получается], кто бы ты ни был, что Мартин потому не мог быть святым, что оказался опаленным огнем? О, блаженный и даже через эти поношения во всем подобный апостолам муж! Ведь так говорили язычники и о Павле, когда его укусила змея: "Верно этот человек убийца, когда его, спасшегося от моря, суд Божий не оставляет жить"[838]. А он, стряхнув змею в огонь, не претерпел никакого вреда. Спутники же его полагали, что после случившегося он вскоре умрет, но когда увидели, что никакое зло не коснулось его, уверовали и сказали, что он Бог[839]. Тем более их примером, презреннейший из смертных, ты должен сам изобличить свое нечестие, как если бы тобой двигал соблазн, поскольку то, что Мартина, как говорят, коснулся огонь и вскоре опалил еще раз, ты [должен] отнести к его добродетели и заслугам, ибо, окруженный огнем, он не погиб. 6. Узнай же, несчастный, то, чего не знаешь, — великие знамения, [явленные] почти всеми святыми в минуты опасности, были [свидетельством] их добродетелей. Я, например, полагаю, что Петр [только] благодаря вере смог пройти вопреки природе по морю и на зыбкой воде оставить телесный след[840]. Но не менее [верил], как мне кажется, и пророк язычников, которого поглотило море и коего после трех дней и стольких же ночей, извергнув из глубин, волна возвратила его обратно[841]. И я не знаю [кто из них] больший: тот ли, кто жил в пучине или тот, кто прошел над морской бездной. 7. Но ты, глупец, об этом, как я думаю, не читал или прочитанного не понял. Ибо не без Божественного внушения блаженный Евангелист пример подобного рода священными письменами передал именно для того, чтобы из них человеческий разум узнал о прискорбном случае на море и о змее. И как говорит Апостол, который наготой, голодом и опасностями от разбойников хвалится[842], все это святым мужам хотя и дается для испытания, но через их претерпение и преодоление всегда проявляется выдающаяся добродетель справедливых и через все искушения терпящие и всегда непобедимые настолько полнее торжествуют, насколько тяжелее претерпевают. 8. Потому то, что относят к слабости Мартина, есть полнота его достоинства и славы, ибо, искушенный опаснейшим происшествием, он [все же] победил. Кроме того, мною опущено в этой книге то, что о его жизни мы уже писали. Нет ничего удивительного в том, что там я рассказываю не о всех собранных свидетельствах, ибо если бы я пожелал описать все, то получился бы огромный том. Ведь не настолько малым было сделанное им, чтобы все можно было бы объять. 9. Однако то, о чем было предпринято разыскание, я не могу скрывать, и обо всем происшедшем я расскажу, дабы не показалось, что мы случайно или преднамеренно опустили то, что можно было бы поставить в упрек блаженному мужу.