Труды и дни

У кого-то было духовое ружьё, у кого-то водяной пистолет, у кого-то командирский планшет или финский ножик с наборной ручкой. Это были ценные предметы. Перочинные ножи были у всех, ими играли просто «в ножички» и в «города», учились кидать росписью. Бесконечно разговаривали, шутили, иногда пели, иногда ссорились, боролись и даже дрались. Федя, накачанный гимнастикой по системе Миллера, обычно выходил из борьбы победителем. Придя в компанию сначала «на новеньких» и выдержав формальное испытание в виде «коготь, локоть и кулак» и «саечка по-московски», пару раз дав кому-то сдачи, рассказав несколько историй, он стал «на стареньких» для всех, своим «Родей». Вечерами и по ночам он читал интересные книги, иногда до самого рассвета, до пробуждения птиц.

Познакомился Федя и с двумя девочками, которые хотели дружить с мальчишками, их иногда принимали в игру. Наташа мечтала быть пилотом, как Гризодубова или Раскова, Таня хотела где-нибудь сразиться за свободу народов с мировой буржуазией. Феде нравились обе сразу, выбор был труден.

С девочками обсуждали кино «Если завтра война», «Волга-Волга» и особенно «Александр Невский». Федя атаковал дедушку Васю, пересказывал ему эпизоды фильма, и в конце концов тот решил сходить и посмотреть.

– Не думаю, что всё там было так на Чудском озере, это, скорее, не история, а поэма с музыкой, и ещё, конечно же, аллегория, – сказал он Феде.

– Как же так? Это же исторический фильм?

– Ну, не совсем. Фильм-то о подвиге предков, но он ещё напоминает о немецкой опасности, о возможной войне с фашистской Германией.

– Как мы можем воевать с Германией, если у нас нет с ней границы. Вот с Польшей может быть война. Если завтра война, то с поляками или японцами.

В конце июня взрослые обсуждали арест Всеволода Мейерхольда. Краем ухо Федя случайно услыхал обрывок этого разговора. Кто такой Мейерхольд, Федя точно не знал, но фамилию много раз слышал.

– Этого следовало ожидать, пока был жив Станиславский, его не трогали, непонятно, почему они ещё после его смерти тянули с арестом почти год, – пожал плечами дедушка Вася и как-то нервно потянулся за своей трубкой.

– Но почему, почему, он же всегда был на хорошем счету у власти, его Киров любил, ему награды вручали, – волновалась Анна Владимировна.

– И не только Киров, ещё Ягода, Агранов, Карахан и Енукидзе, – добавила Татьяна Ивановна. – А эти люди оказались для него плохой компанией.

– И ещё, конечно, Зина Райх, она не знает краёв совершенно, – Анна Владимировна поморщилась. – Мейерхольдом она командовала. Вульгарная особа. В театре съела молодую Бабанову, хамила всем, примитивная и злая.

Но Зинаиду Райх вскоре убили, как полагали, какие-то бандиты в её собственной квартире, и тут все стали восклицать: «Как же так? Какой ужас!»

Пришла еще новость о подписании договора СССР с Германией. Вот это было удивительно, даже Василий Дмитриевич как-то растерялся и приступил с разговором к заехавшему на дачу Николаю:

– Объясни мне, Коля, у тебя же связи в верхах, о чём они там думают?

– Ну, полагают, что это, конечно, сделано для того, чтобы избежать прямо сейчас войны с Германией, успеть подготовиться на этот случай. Сейчас война СССР с Германией только на руку английский и французским империалистам, так говорят специалисты и думает политическое руководство.

– Ничего не понимаю! Мы же развязываем немцам руки для войны на Востоке. Они уже заполучили Австрию, Чехию и Словакию, теперь очередь Польши, Литвы, а может, и Румынии. У нас появится очень опасный сосед.

– В этом случае вступят в войну Франция и Англия, а Германия извлекла опыт из Первой мировой и воевать на два фронта не станет. Пусть выясняют между собой отношения, а мы будем пока укреплять свою армию, – Николай говорил уверенно, чувствовалось, что он всё давно обдумал.

– А если англичане и французы не вмешаются и сдадут им Польшу?

– Это почти невероятно. Нет, это нереально! Они вступят в войну и пусть воюют без нас. У Германии пока мало танков и самолётов, им французов и англичан не одолеть, а когда они ослабеют, наша армия будет самой сильной в мире. Более того, нам нужно избавиться от постоянной угрозы со стороны воинственной Польши. Самое опасное – это польско-германский союз, именно его и надо избежать. Ведь ещё на Дальнем Востоке есть японцы, и об этом не надо забывать. Нет, наше руководство поступило мудро, я в этом уверен.

– Хорошо, если так, – Василий Дмитриевич с сомнением покачал головой.

Лето пролетело быстро, и тридцатого августа Федя уже был в Москве, а первого сентября отправился в класс. Как-то незаметно в этот день началась Вторая мировая война, но Федя, занятый своими делами и перегруженный новыми впечатлениями, об этом услыхал не сразу, а лишь через пару дней.

Немного истории