Трудно быть другом

– Как мне показалось, глубокоуважаемая Жанна Николаевна, вы тайком от народа решили рвануть из нашей страны вместе с Толяном! Куда бежим? Куршевель? Гималаи? Южная Америка? Вещички уже собраны! Значит, бросаете нас на произвол судьбы?!

– Что… ч-что т-ты г-говоришь? – Баба Жанна едва не выронила из рук ложку, которой размешивала кашку дрыхнущему супермену. – Куда бежать? Или я ослышалась?

– Вы не ослышались. Я вот этой штукой, – Денис ткнул пальцем себе в нос, – врезался в сумки, что стоят под вашим столом! Все готово к вашему бегству!

– Господи! Ну что ты мелешь! – Баба Жанна замотала головой. – Бог мой, меня так просили не говорить! Обещай – никому-никому! В магазине подошла симпатичная девушка, прямо в слезах вся… Издалека приехала. В институт не поступила и занялась мелким бизнесом – торговала семенами морковки, укропа, цветов и всяким другим. Это как-то помогало выжить, поступила на курсы… И тут бандиты возникли: «Давай деньги!» Угрожают, что товар отнимут. А как ей жить дальше? Что делать? Вот она и попросила помочь в беде: чтобы временно хранила я у себя дома эти семена. Просила, чтоб я никому ни слова, – бандиты могут пронюхать. Обещала даже заплатить за беспокойство… Вот и принесла эти сумки… Я не смогла ей отказать. Она совсем недавно прибегала и унесла одну.

Громко закряхтел Толян – очнулось будущее светило.

– О-о! Проснулся, как по часам, сейчас же у нас перекус! Давай чайку попьем, Дениска? Расскажешь что-нибудь бабке…

– Спасибо, баб Жан! Жму домой. У Мышонка завтра… сама знаешь… Со скрипкой спит прямо в обнимку…

– Ой, знаю! Потому даже боюсь спрашивать… И молюсь за нее!

…Апельсин уже в прихожей орет нехорошим голосом: «Где пропадал?! Почему меня не кормишь? И о сестрице совсем забыл!»

– Спокойно, товарищ усатик, ничего не забыл!

И вот на плите уже все шипит, булькает…

Мышонок за столом, ковыряет вилкой – ее мысли витают где-то далеко-далеко. И лучше ее не дергать в такие минуты. Это Денис знает.

Апельсин облизывается с довольным видом. У этого рыжего мордоворота всегда полный порядок с аппетитом и настроением.

За окном быстро темнеет.

Включил телик и сразу попал на документальный фильм Кусто. Отлично снято: кажется, что ты рядом с аквалангистами, акулы мимо шуруют и еще разные какие-то огромные красивые рыбёхи…

Апельсин тоже глаз не отрывает от рыб, даже мурлыкать перестал. Он обожает смотреть фильмы про рыб и прочий животный мир.

Мышонок утихла – спит, отдыхает от диезов и бемолей.

Денис забрался в кресло, взял книжку, что подарили в храме, – о жизни великого святого Сергия. Никогда не читал ничего похожего!

Звонок в прихожей – отец! Только он так звонит! А то под ложечкой стало уже как-то посасывать – нет и нет его…

– Денис! – заговорил отец, едва переступил порог. – Со мной никогда такого не бывало! Я почувствовал, как освобождаюсь от всей той грязи! Мы обсуждали разные проблемы… Отец Вадим предложил мне интересную работу! Я снова могу быть полезен, понимаешь!

Прошли в комнату.

Отец продолжал рассказывать свои впечатления о новых знакомых, о предстоящей работе. Денис видел, как посветлело его лицо, расправились плечи.

Потом они сидели на кухне. Чайник пронзительным ментовским свистом умолял выключить его. Выключали и по новой наливали крепкий чаёк в чашки. И говорили, говорили… Апельсин мурлыкал на всю кухню, запрыгивал на колени то к отцу, то к Денису, терся усатой мордой, тыкался носом в подбородок.

4

Когда Денис проснулся, отца уже не было дома. Вскоре выбралась из своей норки Мышонок. И понеслось! Закружилось! С конкурсами всегда такая куролесица. Неожиданно сваливаются десятки самых разных дел, и все надо, срочно надо.

Куда-то запропастился любимый бант Мышонка. Она его всегда цепляла на макушку во время подобных мероприятий. Этот бант как бы успокаивает ее и мобилизует. Так она говорит.

Обнаружили бант почему-то в кармане зимней куртки. Но самое сложное оказалось приладить этот бант на голову Мышонку. У мамы это как-то быстро, ловко получалось. А тут то вкривь, то вкось! Наконец Денис тремя заколками-невидимками прицепил его.

Добирались, как обычно, на метро и семь минут в темпе марша.

Во дворе у центра уже вовсю шуршит народ – болеть за своих козявок собрались родные, родные родных и знакомые.

Мышонок исчезла за дверью, дернув носом и изобразив зверскую улыбочку, – мол, держись, Дэн, пошла рубить уголь!

Денис пристроился возле старой березы. Время текло ужасно медленно, и, кажется, вечность прошла, пока Арнольдовна не объявила на весь двор: «Просим ждать!» – и захлопнула за собой дверь.

Ни звука из здания. Тишина как в бочке.

Денис достал мобильник и позвонил Гольду.

– Слушаю, Дэн!

– Ты где сейчас?

– Я умотал с двух уроков: у меня сегодня полно дел на почте. Сейчас тащу инвалидам пенсию. В двух домах лифты клюкнулись, и на десятый этаж своим ходом – такое веселое дело!

– Для будущего чемпиона по боксу – отличная тренировка. Ты вообще должен забыть про лифт.

– А я и забыл! Как на тренажере, работаю! Вдох – выдох… Как наша скрипачка?