Трон черепов

Это был смелый шаг, показавший, что Джайан не беспечен и сознает, насколько опасно покинуть средоточие власти. Хошкамин слишком неопытен, чтобы править всерьез, но Джамере, третий сын Избавителя, и его одиннадцать сводных братьев были пугающими кандидатурами.

«Джайан все-таки может занять Трон черепов, – подумал Аббан. – Мне лучше заручиться его расположением, пока могу».

– Я сказал – на конях, хаффит! – прорычал Джайан, скосив глаза к переносице и взирая на Аббанова верблюда. – Чины за милю услышат рев этой бестии!

Воины расхохотались – все, кроме Хасика, который смотрел на Аббана с нескрываемой ненавистью. Ходили слухи, что, после того как Аббан отрезал ему яйца, он стал лютовать пуще прежнего. Лишенный возможности сбросить пар посредством грубого, но нехитрого изнасилования, он сделался… творческой личностью. Черта, которую Джайан, как говорили, поощрял.

– Хаффит среди нас – дурное знамение, шарум ка, – сказал Хеват. – А этот особенно.

Дама Хеват восседал на белом жеребце с ровной – словно аршин проглотил – спиной и с каменным лицом. Священнослужитель ненавидел Аббана почти так же, как Хасик, но был слишком опытен, чтобы открывать свои чувства. Еще не достигший шестидесятилетия и полный сил, Хеват обучал в шарадже и Ахмана, и Аббана. Теперь он был главным дама во всей Красии – отцом андраха и дедом дамаджи племени Каджи. Возможно, единственный человек, способный удержать в узде Джайана.

Возможно.

За Хеватом сидела на меньшем, но тоже девственно-белом скакуне дама’тинг Асави. Другие дама’тинг ехали в экипаже с продуктовым обозом, но Инэвера, похоже, не собиралась рисковать с этим походом. Не приходилось сомневаться, что вид женщины, пусть даже дама’тинг, верхом на лошади возмутил шарумов, но она – невеста Эверама, и ей никто не мог воспрепятствовать.

Прочесть взгляд Асави было еще труднее, чем Хеватов, – в глазах дама’тинг не угадывалось ни малейшего узнавания. Аббан порадовался, что Инэвера заручилась помощью еще одного агента, но разумно рассудил, что если он прогневает госпожу, то вряд ли сможет рассчитывать на помощь дама’тинг.

– Я не в силах сидеть на коне, шарум ка, – ответил Аббан. – И я, конечно, останусь в тылу, когда ты будешь брать город. Мы с моим шумным верблюдом приблизимся к Доктауну только после того, как ты объявишь о победе и когда тебе понадобится подсчитать трофеи.

– Шарум ка, он замедлит наш поход через земли чинов, – вмешался Хасик. Он улыбнулся, сверкнув золотым зубом на месте того, что четверть века назад ему выбил в шарадже Керан, из-за чего Хасика прозвали Свистуном. – Аббану не впервой играть роль балласта. Позволь мне убить его, и делу конец.

Керан направил коня вперед. Наставник обучал самого Избавителя, и даже Джайан его уважал.

– Сначала тебе придется разобраться со мной, – улыбнулся он. – И никто не знает твоих недостатков как воина лучше, чем я, тебя учивший.

Глаза Хасика округлились, но удивление быстро сменилось злобным оскалом.

– Я больше не твой ученик, старик, и члены у меня по-прежнему на месте.

– Я слышал – не все! – фыркнул Керан. – Иди сюда, Свистун, и на сей раз я заберу побольше, чем зуб.

– Свистун! – расхохотался Джайан, разряжая обстановку. – Надо запомнить! Угомонись, Хасик.

Кастрат прикрыл глаза, и Аббан на секунду подумал, что это хитрость перед атакой. Керан расслабленно наблюдал за ним, но Аббан знал, что, если Хасик шевельнется, наставник отреагирует мгновенно.

Но Хасик был не дурак, чтобы ослушаться шарум ка. Он низко пал с тех пор, как Аббан оскопил его за изнасилование дочери, и только Джайан предоставил ему возможность восстановить честь.

– Еще сочтемся, пожиратель свинины, – прорычал он и осадил могучего мустанга.

Джайан повернулся к Аббану:

– Впрочем, он прав. Ты замедлишь наше продвижение, хаффит.

Аббан поклонился так низко, насколько сумел, находясь в седле.

– Мне незачем замедлять стремительный ход твоих воинов, шарум ка. Я отстану на сутки с моей сотней и продуктовым обозом. Мы встретимся в лагере за день до атаки, а в Доктауне я присоединюсь к тебе к полудню в день первого снега.

– Слишком быстро, – покачал головой Джайан. – Бой может затянуться до вечера. Приезжай лучше на следующей заре.

«Ты хочешь сказать, что тебе и твоим людям нужен день на разграбление города», – подумал Аббан.

Он снова поклонился:

– Приношу извинения, шарум ка, но успех миссии несовместим с задержкой. Ее не должно быть. Ты сам сказал совету, что нужно взять селение и обезопасить оброк до того, как противник сообразит, в чем дело. Ударить надо быстро и сильно, иначе они сбегут на кораблях или сожгут продовольствие – лишь бы нам не досталось.

Юный шарум ка потемнел лицом от его тона, и Аббан понизил голос, чтобы слышал только Джайан.

– Конечно, при подсчетах мой первый долг – позаботиться, чтобы шарум ка получил свою долю трофеев до того, как они отправятся с кораблями в Дар Эверама. Трон черепов уполномочил меня отдать тебе десять процентов, но в этих делах возможна известная гибкость. Я могу устроить пятнадцать…

Глаза Джайана алчно сверкнули.