Тролльхол

Фроя замолкает, и некоторое время они идут в тишине. Их тени скользят по траве, нечеткие из-за сгущающихся сумерек. Ветви сосен раскачиваются над их головами, колючие хвоинки то и дело залетают за шиворот. Позади, где-то поблизости, раздается хруст сломанной ветки и шорох листвы, словно кто-то пробирается к ним сквозь лесные дебри. Рин радостно оборачивается, думая, что это Юхан. Наверняка он уже хватился их обеих и отправился разыскивать! Но это всего лишь птица. Странная, бежит по земле вслед за ними. И очень похожа на птицу из сна, которая оказалась Вильмой. Строго глянув на Рин и Фрою, птица вспархивает, шумно хлопая крыльями, и с пронзительным криком исчезает в сосновой кроне.

— Давай-ка прибавим шагу! — На лице Фрои вдруг появляется нервозность. — Скоро стемнеет, а тогда никаких отражений нельзя будет разглядеть!

Рин идет быстрее, делая вид, что все еще не догадывается об истинной цели их прогулки. Ей кажется, что Фроя рассказала далеко не все, и если задать наводящий вопрос, то она продолжит откровенничать. И, может быть, увлечется беседой так, что ее бдительность ослабнет, и Рин удастся сбежать.

— Печальная история. Мне очень жаль твоих родителей, и я понимаю твое желание отомстить, но… — Рин вздыхает с сочувствием. — Скажи, зачем понадобилось бросать камни с гневными посланиями в приезжих ребят и в Элиаса? Ты ведь сама сказала, что они ни при чем.

— Они пойдут в уплату за помощь, которую мне оказала богиня Фрейя, а она берет только павшими воинами. Ну… она так называет всех мужчин, в ком есть воинственный дух. Эти ребята как раз подойдут.

— Они… они, что, погибнут? — спрашивает Рин, цепенея.

— Скорее всего, да. Если мой план сработает, конечно. Нужен мощный всплеск ненависти к ним со стороны местных жителей, чтобы гримтурсены пробудились и убили чужаков. Надеюсь, что злобы одного Хенрика будет достаточно для этого, и он, конечно же, заподозрит в порче «саабов» не меня, а Элиаса и его компанию. Ты же видела, какая отличная ссора у них получилась! — Фроя весело смеется, довольная последствиями своих козней.

— Ужас! — невольно вырывается у Рин, и она с досадой думает, что, услышав это, Фроя больше ничего не расскажет, однако та охотно пускается в объяснения:

— Пойми, мне пришлось пойти на сделку с богиней, другого выхода не было. Сама бы я не справилась, да и теперь не уверена, что все получится. Но богиня дала мне шанс. Мы встречались несколько раз, и она благосклонно позволяла мне слизывать пыль со своих сапог, пыль из божественного мира. Таким образом я обрела частичку ее красоты и магии, и это поможет мне получить желаемое. Я должна заплатить ей павшими воинами! Или… или стану вечной рабыней Фрейи, ее валькирией!

29. Склеп

Рин кажется, что Фроя уже и так не совсем человек: глаза потемнели, в них появилась глубина, черты лица заострились, сделавшись хищными, и во всем ее облике читается вызов.

— Но как магия богини поможет тебе получить Валькнут? — недоумевает Рин.

— Магия поможет мне получить сердце хранителя Валькнута, а это значит, что и сам Валькнут будет принадлежать мне.

— Хранителя? О ком ты говоришь?

— О Юхане, разумеется.

— Но он сказал, что его отец перед смертью выбрал хранителем Ларса.

— Верно. Но Ларса больше нет, и значит, хранителем стал Юхан.

— Да, но… у него нет Валькнута! Талисман пропал вместе с Ларсом.

— Вранье! — выкрикивает Фроя, яростно сверкая глазами. — Валькнут запрещено выносить за пределы дома! Мой отец был хранителем, поэтому я знаю, о чем говорю! Для возложения талисмана тела умерших приносили прямо к нему. Он проводил обряд в специальной комнате, где стоял длинный стол для покойников. Тело оставляли там на ночь, а утром забирали и несли на кладбище. Валькнут должен быть где-то в доме Юхана. Ты же видела его, иначе бы не изобразила на картине!

— Нет, Фроя, все не так! Это было видение. Оно случилось как раз после обряда Вильмы. Обряд что-то сделал со мной, ведь были и другие видения. Скажи, для чего он был нужен? Ведь не для защиты?

— Ты права, цель обряда заключалась в том, чтобы выявить твою сущность, выманить наружу скрытые желания. Я хотела знать, намерена ли ты заполучить Юхана себе в мужья, или, и правда, приехала лишь для того, чтобы написать картину. Вильма, едва взглянув на тебя, сказала мне, что ты не питаешь надежд насчет Юхана, а обряд она провела для того, чтобы выявить твои будущие намерения. Вильма — прорицательница, и может предсказывать не только события, но и то, как изменятся в дальнейшем чувства человека. Вот тогда и выяснилось, что ты — опасная соперница!