Немного посидев, молча созерцая вытоптанную вокруг землю, он встал, опираясь о начинающее гнить дерево сруба. Осторожно, словно боясь разбудить духов, таящихся на самом дне, опустил ведро в горло колодца. Набрав воды, долго пил. А когда наконец оторвался, чуть слышно прохрипел:
– Холодная… и соленая… – Он повернулся к склонившемуся Михаэлю: – Может, это кровь?
– Здесь много подземных ключей, господин. Возможно, из-за этого?
– Может быть… может быть…
– Пусть милостивейшие господа простят меня за неучтивость… – по-собачьи нагнув голову, из темноты появился староста, – но…
– Что тебе нужно, старик? – резко развернулся к нему Регард де Ходер, сын Гиера.
Отставленное ведро соскользнуло вниз и, с грохотом ударяясь о стены колодца, полетело на дно. И звук этот, как тревожный набат, разлился над сжавшейся в страхе деревушкой, где встретил свой последний час Проклятый Король – Гиер Одиннадцатый Кровавый.
– Господи милосердный… – увидев лицо Яры, осенил себя священным знаком отшатнувшийся крестьянин, – Господи Милосердный! Король восстал!
И бросился прочь, чувствуя, как в животном страхе сжимается у горла сердце и, слыша, как нагоняет его восставший дух, чтобы утащить за собой на самое дно пылающего царства Отродья.
– Теперь по королевству пойдет слух, что король Гиер вернулся, – ухмыльнулся Михаэль вслед удирающему селянину. – А новый-то староста не в пример прежнему – пошустрей будет.
Яра посмотрел на говорившего так, будто бы увидел в первый раз в жизни.
– “Король вернулся”? – сел Регард на коня. – Что ж… – он повернулся к солдатам, – сжечь здесь все!
Ближе к рассвету в келью, отданную эльфам, настойчиво постучали. Еще в полусне Заика моментально просунул руку под циновку, нащупывая рукоять меча.
– И кто-й-то там? – отозвался на стук сонным голосом Куп. Оглянувшись на него, Асама успокоился – земляк полусидел на кровати с изготовленным для броска ножом.
Дверь открылась, и в пустом проеме появилась фигура Айдо.
– Доброй ночи, мастер, – опустил было поднятую руку Куп.
– Скорее утро… – Бор-От вошел в низкую комнату. – Надеюсь, выспались?
– Что-то случилось? – поднялся навстречу наемник.
– Думаю, вам стоит на это взглянуть. Втроем они вышли на южную стену монастыря.
Далеко, на самом горизонте еле видно пылал маленький огонек.
– Это ж Вильсхолл, что ли? – завертел головой Асама.
– Вильсхолл дальше и в стороне – всматриваясь вдаль, ответил Куп. – Если я не ошибаюсь, то через эту деревушку мы шли, возвращаясь в Заблудший Лес.
– И именно там Лукка и убил отца Винетты. Ведь так? – нахмурился бор-От. – Сколько отсюда?
– По времени? Ночь пути. Если, конечно, не заблудятся. Мастер, – Куп повернулся к Айдо, – вы считаете, что это…
– Я уверен! – мрачно отрезал старый учитель.
– Так что, мужики, тикаем? – вмешался наемник. – Если да, то знайте, я Маргу не брошу, даже не просите! – Под ледяными взглядами товарищей он осекся.
– Мать-настоятельница утверждает, что яд уже практически перестал действовать, и завтра к обеду наши друзья будут на ногах, – прервал молчание Куп.
– Значит, к обеду все будет ясно, – подвел черту Айдо. – Идите к себе и постарайтесь уснуть – завтра мне будут нужны свежие, полные сил бойцы.
Когда эльфы удалились, бор-От не спеша отправился на прогулку по крепостной стене. Опытный глаз примечал слабые места в каменной кладке, определял, куда будет лучше встать лучникам, разместить горящую смолу…
“Размечтался, старый дурак! – в какой-то момент остановил он себя. – И где ж ты столько людей возьмешь?! Из монашек, что ли? Скажи спасибо, если мать-настоятельница тебя прямо на копья сверху не скинет. А так сиди здесь сколько хочешь – стены практически неприступны”.
Мастер боя оказался на северной стороне монастыря. Сквозь легкую туманную дымку утра выступали серые уступы гор Халлатетра. “А ведь не так уж и далеко, – отметил бор-От про себя, – при желании можно за полчаса-час добраться”. Но тут же все внутри старого мастера взбунтовалось – даже он не рискнул бы связываться с горными троллями.
“И как только не боятся? – восхитился про себя Айдо, мельком глянув на окна келий-казарм. – Здесь же еще и орков полным-полно!”
Проснувшись, Марга боялась пошевелить головой – она просто раскалывалась. Но, к немалому удивлению, уже через час боль ушла, уступив место поистине звериному голоду. Наемница поняла, что сейчас готова сожрать целиком зажаренного кабана. До самой наипоследней косточки. И то, скорей всего, будет мало.
Опустив ноги на холодные камни пола, Рысь только сейчас сообразила, что находится не то в тюрьме, не то в каком-то монастыре.
“Скорей всего, монастырь, – решила она, рассматривая красующийся на стене деревянный крест в круге. – Да и решеток на окнах нет. Значит, все-таки монастырь… Ну, хорошо… И что же я здесь делаю?
Взгляд девушки остановился на столе, покрытом большой черной скатертью, под которой что-то топорщилось. Осторожно ступая, чтобы не возникло лишнего шума (мало ли что!), Вакара подошла к нему и сдернула скатерть.