Тролль Ее Величества

– Изначально сооружение действительно возводилось как замок, – в первый раз за прошедшие сутки разомкнул губы бор-От. – Как загородная резиденция Гиеров. Но в один прекрасный день по никому не известным причинам был совершенно безвозмездно передан Единой Церкви, которая и превратила его в монастырь.

– Интересно, что это был за приступ невиданной щедрости? – ухмыльнулся Куп. – Насколько я знаю это семейство, они за обрезанную монетку нищему глотку перегрызут. А здесь – аж целый замок…

– И земли, с которых монастырь не платит ни одного из многочисленных налогов! – продолжал Айдо. – До меня доходили слухи, что это плата за молчание…

– Все это, конечно, весьма интересно, – подытожил наемник, – но у меня один животрепещущий вопрос: мы стучимся или зря сюда приехали?

Вместо ответа Айдо слегка тронул лошадь, направляя ее к стенам монастыря.

– Куп, а где здесь ворота? Что-то я их вообще не вижу! – нарушил тягостное молчание Асама.

– По-моему, вон там! – вскинул руку эльф, указывая на выделяющуюся из серой стены свежую кладку камней. – Мы же тогда взорвали ворота и часть стены. Кажется, это они и есть.

– Шустро отстроили! – восхитился Заика. – Видать, с деньгами и рабочей силой у сестер проблем нет.

– Замолчали оба! – резко прикрикнул мастер боя. – Подъезжаем.

Лошади встали у самого края рва. Всадники спешились, оставив раненых Ильд-Ми и Маргу Вакару привязанными к седлам.

– И долго мы так будем стоять? – шепнув, толкнул Купа наемник, когда ожидание затянулось. – Может, посигналить надо?

– Стой и молчи, – раздраженно отмахнулся эльф, – нас заметили, еще когда мы выбрались из леса. В тот раз мы полдня под стенами проторчали, пока они не соизволили обратить на нас внимание.

– Дурь, однако… – сплюнул сквозь зубы Асама. Загремели цепи опускаемого моста. Айдо, тихо приказав ждать, взошел на него, отправившись к воротам..

– Кто вы, и что вам здесь надо? – прошипел женский голос из смотрового окошка.

– Я бы хотел видеть мать Элизабет, – вежливо поклонился бор-От.

– Для чего? – явно нервничала монашка по ту сторону окна.

– Попросить помощи и ночлега, – снова поклонился Айдо, – у нас двое раненых, и все мы нуждаемся в отдыхе.

– Ступайте с миром отсюда. Мы помолимся за вас Богу Единому и Матери Его, – монашка осенила себя знаком креста в круге. – Здесь рядом город, там вас и приютят.

– До Вильсхолла все же далековато, а мы можем заплатить за постой. – Айдо вынул из-за пазухи кошелечек. – Как насчет золота, сестра? Или мать Элизабет предпочитает плату землями короля Гиера?

Послушница, чуть ли не подпрыгнув на месте, унеслась прочь с удивительной для ее фигуры проворностью. Бор-От только усмехнулся ей вслед, пряча обратно пустой кошелек. Скоро послышались быстрые шаги, и в окне появилось сухое морщинистое лицо настоятельницы.

Женщина долго рассматривала просителя, явно в растерянности, что с ним делать.

– Ваше имя, сударь? – наконец просипела мать-настоятельница, стукнув посохом о деревянный настил.

– Мое имя Айдо. Если угодно, мастер Айдо. Думаю, вы обо мне слышали.

– Новости редко посещают эти стены, – уклончиво ответила мать Элизабет. – Что вы хотите от смиренных слуг Господа нашего?

– Двоих моих друзей пытались убить с помощью яда. Насколько я разбираюсь в этом, они должны были встать на ноги еще сегодня утром, но, увы, их состояние не улучшилось. А нам предстоит еще долгая дорога.

– Кто еще с вами?

– Два эльфа. Они из числа послов ее величества королевы Винетты Вильсхолльской в Бревтоне.

– Троллей случайно нет? – У старого мастера от такого вопроса буквально отвисла челюсть.

– Нет… – наконец выдавил он из себя.

– Выходит, вы послы Винетты. Я правильно все поняла? Тогда почему вы не идете к своей королеве? Здесь ехать-то всего ночь да день.

– На это есть причины, сударыня, о которых я не могу говорить, – уклончиво ответил бор-От.

– Политика… интриги… суета… – недовольно проворчала старуха. – Ладно, обождите немного. – И, повернувшись к мастеру спиной, проковыляла в темноту монастырского двора.

Чуть-чуть погодя снова натужно заскрипели цепи, и широкие ворота плавно поползли вверх.

Около тридцати “золотых” въехало в заснувшую деревню. Стучали копыта, гремела железная упряжь, скрипели кожаные седла под тяжестью седоков. То в одном, то в другом доме зажигался осторожный свет лучин, и настороженные крестьяне с испугом и надеждой вглядывались в мутные стекла окон: кого пригнала к ночи судьба, чего ждать… Или, как и два года назад, пряча баб и детей по погребам, в тайные лесные места хвататься за немудреное оружие, выходя против супостата?

На площади, около крытого колодца, двое всадников сошли на землю.

– Это было здесь, господин, – тихо проговорил один, – на этом самом месте.

Второй, закутанный в длинный черный плащ с капюшоном, кивнул и, не торопясь, устроился на поговорной скамье .