Трогать запрещено

Еле сдерживаю порыв, насильно запихать ее в тачку. Она будто чувствует это. Сама молча ныряет в салон. Захлопываю дверь и обхожу машину, сажусь за руль и, как только завожу, не прогревая, с ревом срываю тачку с места.

Меня хватает на пару минут тишины.

— Юль, какого хера ты там забыла?

— Я подруге помочь хотела, — шмыгает носом.

— Какой, мать его, подруге?! Перед мужиками голой танцевать? Где твои мозги?! — взрываюсь все-таки, бью ладонью по рулю. — А если бы подруга попросила с крыши подтолкнуть тоже бы помогла?!

— Да какое тебе дело?! Какое?! — Юлька повышает голос и смотрит на меня, выпучив свои покрасневшие глаза. — Какое. Тебе. Дело. До. Меня?! — губы дрожат. — Ты все сказал неделю назад. Ты мне никто! — орет так, что у меня дар речи пропадает. — Выпусти, останови машину, — блокирую молниеносно двери. Она как раз дернула за ручку.

— Ты совсем идиотка? — одергиваю ее. — Пила?

Молчит.

— Я спрашиваю, ты пила?

— Да, пила, доволен?! Я идиотка, тупая курица, недоросток, что там у тебя еще в запасе? Давай, говори! — рявкает на меня.

— Была бы моя, клянусь, я бы тебе такой разнос сейчас устроил, что всю влюбленность на хер рукой бы сняло! Дура!

— Вот именно, что дура, — шипит уже значительно тише. — Хочу, танцую в клубе, хочу, вообще на панель пойду — тебе никакого до меня дела нет и быть не должно.

— Об отце подумай, — и сам сбавляю обороты, понижая громкость.

— А я о нем и думаю, — огрызается. — А ты мне не отец, чтобы так со мной разговаривать.

Отвернулась к окну, съежившись.

— Не отец.

Ерошу волосы. Господи, как же с вами, молодыми, все сложно! Шаг влево, шаг вправо — хер знает, с какой стороны рванет сильнее.

Телефон в кармане разрывается. Мужики потеряли.

Отвечаю, сразу бросая в трубку:

— Я отъехал. Развлекайтесь, парни, — как можно спокойнее. — Да, с девочкой, — не вижу смысла идти в отказ. — Степан приехал? Отлично. Сваливай все на меня. Откуда я знаю, Костян? Скажи, что крыша к чертям поехала! — собственно, так оно и есть, похоже. — Да. Спасибо, — бросаю и отрубаю мобильник.

— Куда ты меня везешь? — подает голос «попутчица».

Молчу. Сам не знаю, «куда», а главное, что со всем этим делать. Как только представлю, что все на нее пялились, дурно становится. Аж до тошноты. Сгрести в охапку и на хрен спрятать от всех, чтобы ни одна похотливая рожа не могла ее разглядеть — пока что это единственная четкая мысль в моей голове.

Торможу у отеля. Не сильно понимаю, что хочу. Просто остыть. Немного. Но и ее отпустить не могу. Что ей еще в голову взбредет, сам черт не знает. Тем более, без вещей и сумки. Куда?

Выхожу из машины. Обхожу, открываю ее дверь. Юля выходит, кутаясь плотнее в мое пальто. Оно ее почти полностью скрывает. Шпильки вот только видно да колготки в сетку.

Сжимаю челюсть, скрипнув зубами. Тяну за собой ее. Придерживая за локоть, чтобы не навернулась, скользко. Входим в здание. Снимаю номер. Администратор что-то спрашивает про опции дополнительные, только я не сильно понимаю, что. В голове завеса. К трепу я не расположен, поэтому достаточно резко обрубаю все «предложения», забирая ключ-карту.

Направляемся к лифтам. Сигнал. Двери открылись. Нажимаю на кнопку седьмого этажа. Двери закрываются. Все так просто и обыденно, меня же крутит и штормит. Откидываюсь спиной на стену кабины. Ни хера не понимаю, что происходит! Зачем притащил ее сюда? Домой надо было отвезти сразу. С другой стороны, может, и неплохая идея? Для здорового, так скажем, жизненного урока. Пусть немного подумает, что у меня — взрослого и сильного мужика — на уме. Разумеется, я и пальцем ее не трону. Но Данилова-то в мой мозг залезть не может, а видок у меня сейчас самый бешеный. Вон как замолчала сразу. Вся смелость куда-то убежала.

Сигнал, и двери открываются. Юля выходит, я следом за ней. Она сама идет и посматривает на номера на дверях. Вот он наш.

Прикладываю карту к замку. Щелчок. Дверь открываю, дернув за ручку. Девушка проходит внутрь. Я за ней.

— Зачем мы здесь? — оборачивается, голос наконец-то подав.

Включаю свет в коридорчике и оглядываю «апартаменты». Дальше комната с большой кроватью. Открываю дверь, здесь душ.

— А ты как думаешь, куда бы тебя повез один из посетителей, что засматривался на твои ноги, которые ты мастерски раздвигала? — выдаю резко, не глядя на нее.

— Я никуда и ни с кем не поехала бы.

— Но со мной же поехала, — отвечаю резко и оборачиваюсь. — Со мной поехала!

— У меня не было выбора, — опускает глаза в пол.

Сдергиваю с нее пальто. Сжимается вся. А я при виде ее тела цепенею. Твою же мать, что за реакция?

— Думаешь, кто-то другой дал бы тебе выбор? — подхватываю пальцами за подбородок, заставляя посмотреть на себя.

Зеленые глаза наполняются влагой. Одна слезинка за другой скатывается по щекам. Застываю взглядом на губах, родинке.

— Я все поняла, — снова всхлипывает. — Я все поняла. Правда…

Ее слезы режут без ножа. Невозможно так сильно бередить душу! Но она с этим мастерски справляется. Раз за разом. Совершенно не искушенная в вопросах обольщения, эта мелкая девчонка наизнанку вывернула все: что внутри, что снаружи.