Трогать запрещено

Я оставляю пальто в гардеробной, мы проходим в зал. В глаза бросается яркий свет софитов. И конечно же, девочки, танцующие на подиумах. Все, как на подбор. Хотя в таких заведениях другого можно и не ждать.

— Как тебе? — по плечу хлопает Сергей. С ним мы знакомы еще с универа.

— Отлично, — усмехаюсь. — Шикарное место.

Мы проходим к столам у сцены. Фоном играет что-то современное и модное. Биты будоражат кровь. На столах закуски и выпивка. Все высший класс. Парни во главе с Костяном постарались.

— Степаныч у нас задерживается, — предупреждают меня. — Как и ты, страдает чрезмерным трудоголизмом.

— Приедет — уже хорошо. Чудо, что вам удалось вытащить этого затворника из дома.

Приземляюсь в кресло. Кто-то уже разливает вискарь. Я не отказываюсь. По крайней мере, могу выпить и бросить тачку здесь.

— Это шоу ты запомнишь надолго, Титов, — ржет Костян.

— Не сомневаюсь. Зная твою любовь к подобным злачным заведениям, уверен, что ты выбрал лучшее.

— А как же, девочки высший класс!

Я усмехаюсь, похлопывая приятеля по плечу. Начинает играть музыка. Иная совершенно. На сцену выходят девушки. Стоит ли говорить, что они практически раздеты? Не знаю, где тот самый любитель оттянуться Титов, но сейчас меня не особо торкают полуголые женские тела, крутящиеся вокруг пилона. Приелось, видимо?

— За жениха, — кто-то говорит тост.

Беру в руки рокс с виски. Чокаемся. Сквозь музыку даже звон фужеров не слышно. Кидаю взгляд на сцену, поднося к губам бокал. Зависаю взглядом на танцующих. Шарю безразлично по девочкам. «Запинаюсь».

Не успеваю сделать даже глотка. Застываю.

Это, мать его, что еще такое?

Внутри все сковывает и обжигает кипятком. Сердце начинает тарабанить о ребра. И что-то неприятное царапает нутро. Меня буквально подбрасывает на месте, пока я вглядываюсь в уже знакомую фигурку. Почти голую. Присела, ноги раздвинула так, что блядь, из глаз искры!

Ноги от ушей, тонкая талия, черный кусок тряпки на теле. И большие глаза, которые впиваются в меня испуганным изумрудным взглядом.

Данилова замерла.

Сука! Да что в голове у этой заразы?!

Не успеваю понять, что творю. Отупеваю моментально. Вообще не о чем не думаю. Отшвыриваю к херам стакан и в пару шагов, заскакиваю на сцену. Лихо для своих сорока! Хватаю девчонку за руку и тащу за собой.

— Эй, Титов, ты куда? — слышу голоса парней за спиной.

Не обращаю внимания. Мужики ржут. Да по хрен.

— Стой… Постой! — упирается Юля. Дергаю на себя, второй рукой в талию вцепившись, выволакиваю силком. Ноги бы на своих блядских каблуках не переломала. Жалко будет. Фокусирую все свое внимание на том, чтобы не прибить эту разукрашенную пигалицу где-нибудь в подсобке.

Выходим из зала. Здесь где-то туалеты.

— Отпустите меня! — пытается вывернуться из моего захвата. Да только мне по хрену. Ее потуги, как слону дробина. Тащу по коридору и за ручку первой попавшейся двери дергаю.

Бинго!

Заталкиваю девчонку и закрываю проход собой. Даже здесь слабый и тусклый свет подчеркивает ее размалеванное лицо. Смотрит на меня, как на гризли. Жмется. Боится. И правильно, пусть! Устроила тут… кулаки непроизвольно сжимаются.

— Ты. Что. Здесь. Делаешь? — максимально спокойно пытаюсь говорить.

— А вам какое дело? — глазами огромными пялится на меня.

— Ты понимаешь, что творишь? Балерина, блять! Отец! Отец тебя увидел бы. Ты о нем подумала?!

— Я… — запинается. — Я не знала, что это ваше мероприятие, — блеет еле живым голосом. — Я сейчас же уйду, — дергается в сторону двери. Да только ни черта у нее не выйдет.

— Ага, разбежалась, — хватаю ее за руку и притягиваю к умывальнику. Разворачиваю к себе спиной. Врубаю воду, стараясь не думать, что ее задница сейчас упирается в мой пах. А тело, сука, простреливает от желания.

— Отпустите меня! — хнычет, да только на меня сейчас это не работает.

Загребаю пригоршню воды и надавив на ее затылок, умываю. Умываю от этой херни на лице!

— Как проститутка размалевалась, — рычу от злости.

Всхлипывает. Брыкается, сопротивляется, отталкивает.

Отступаю резко, понимая, что перегибаю палку. Меня бомбит!

Кулаком по стене со всей дури заезжаю! Идиотка! Маленькая, глупая, наивная идиотка!

Юлька вздрагивает и охает.

— Я сама… — чуть не ревет и, поняв, что больше давить не буду, умывается. Яростно трет глаза, щеки, губы смывая этот жуткий «боевой» раскрас. Через пару минут промакивает лицо салфеткой.

— Пойдем, — хватаю ее за руку и тащу за собой из уборной.

— Я сама.

— Ты уже все, что могла, сделала. САМА, — рычу.

К выходу из клуба ее тащу.

— Мне нужно переодеться…

— С минуты на минуту твой отец появится здесь. Если еще не приехал. Ты уверена, что тебе нужно переодеться?

Забираю пальто из гардеробной и оглядываюсь. Через главный вход нельзя. Должен же здесь быть другой? Не хватало только на Степана нарваться. Вот картина будет.

Одна из сотрудниц клуба показывает нам, где можно еще выйти. На Юльку накидываю свое пальто. Доходим до машины, снимаю сигналку и открываю перед ней дверь. Стоит, с голыми ногами в босоножках на снегу, мнется. Смотрит на меня, как олененок.

— Юля, не зли меня!