Трогать запрещено

— Уже освободился? — с улыбкой на губах и нескончаемой нежностью в глазах смотрит на меня.

В каждом жесте жены — любовь. Любовь ко мне, к нашему будущему ребенку… к жизни. Никогда бы не подумал, что я стану таким слюнтяем в сорок с гаком! Люблю ее до невозможности. Как же я благодарен ей за то, что не оставила меня в покое, а настырно, в силу своего характера, завоевала мое сердце и открыла глаза на реальные вещи. Например, что жизнь без любви и не жизнь совсем.

— Освободился, — подаю ей букетик, чмокнув в нос. — Классно смотришься с пузиком в этом купальнике, Котенок!

Юля закатывает глаза и улыбается, мило раскрасневшись:

— Ты мне это каждый день говоришь! — шепчет, чтобы «ученицы» не услышали. — И в платье, и в спортивном костюме и даже без всего — я классно смотрюсь с пузиком.

— Ну, что поделать, если тебе идет быть беременной моим ребенком.

— Эй, вообще-то он и мой, Дан! — бьют меня кулачком в плечо.

— Не спорю, но ты и так с ним двадцать четыре на семь, дай немного потешить собственное эго. Я отчаянно по вам обоим скучаю.

Юля смеется. Я вижу, как сияют ее глаза. Котенок тут же прячет взгляд, утыкаясь носом в пышные бутоны гербер. Любимые цветы. Сам никогда не догадался бы! Юля мне сказала. Оказывается, в первую нашу встречу я подарил ей именно их. Герберы, которые она так обожает. А выбрал я тогда интуитивно.

— Мы тоже, — запоздало отвечает Юлька. — Вот тебя как увидела, там начались пляски! — косит взгляд на животик Котенок.

Я приоткрываю шире дверь и укладываю ладонь поверх купальника, чувствуя, как наш мелкий или мелкая толкается мне в ладонь своими крохотными пяточками. Улыбаюсь, как дурак!

— Кстати, все выходные я ваш, как и обещал. Алекс подменит.

— Отлично! Завтра проведем вечеринку и можем уехать за город, да?

— Так точно, Котенок.

— Еще минут двадцать, подождешь, хорошо? — привстав на носочки, чмокает меня в бородатую щеку жена. — Скоро начнут разбирать малышню. Пройди, присядь. Девчонки тебя любят.

— Юль…

Опротестовать не успеваю, Котенок берет меня за руку и втягивает в зал.

— А смотрите, кто к нам пришел!

— Дан-Дан, — запрыгали «ученицы», захлопав в ладоши.

— А давайте с нами пусть танцует, — выдает одна из девчушек.

Я чуть не давлюсь. Представляю это зрелище. И оно явно не для слабонервных.

— И пачку ему на талию, — поддерживает вторая.

— Увы, у меня нет талии, — обиженно вздыхаю, ощупывая себя.

Девчонки взрываются от хохота. Юлька тоже посмеивается.

— А теперь не отвлекаемся и продолжаем, — привлекает внимание детей к себе.

Через час я помогаю Юле забраться в машину. Мы едем в ближайший торговый центр, закупиться продуктами, но до супермаркета не успеваем даже дойти — Котенка засасывает в магазин детских товаров. Рассматривая все эти милые бодики и распашонки, моя беременная жена едва не рыдает от умиления:

— Как думаешь все-таки, кто у нас там? — поглаживает ладошкой животик, прогуливаясь вдоль рядов с колясками и кроватками. — Девчонки говорят, что, если аккуратный животик, значит мальчик. Ты бы хотел мальчика, Дан? — она спрашивает это у меня уже тысячный раз за все свои пять с лишним месяцев беременности.

И да, мы до сих пор не знаем пол ребенка. Юля решила, что нам нужна эта новомодная гендер-пати, которая наконец-то состоится завтра. Утром мы ждем прилета Вероники, Степана, и Костяна, с которым последние полтора года наши отношения пошли на лад. Да и с Юлей они, что не удивительно, нашли общий язык. Он тоже завтра обещал подтянуться.

Еще будет пара Юлиных девчонок из универа и обе новые девушки-преподаватели в балетной школе, с которыми мой Котенок крепко сдружилась. В общем, завтра будет шумный день! Единственной, кого я хотел бы видеть, но кто до сих пор на меня дуется — мать. Но это ее право и ее выбор. Четыре года уже прошло — детский сад!

— Я хочу от тебя и девочку, и мальчика, — терпеливо отвечаю, — и можно не по одному, — щиплю Юльку за ягодицу.

— Ну, Да-а-ан! — смеется. — Я же серьезно. Завтра мы наконец-то узнаем, кто у нас родится. Я так страшно волнуюсь! — цепляется пальчиками, обнимая меня за руку Юля. — Вообще-то мне все равно, мальчик или девочка, но я все равно очень переживаю. Как думаешь, это нормально?

— Думаю, да. Ты нас пять с лишним месяцев держала в неведении, конечно, мы будем переживать и волноваться.

— Я держала?!

— Ты же решила, что нам надо гендер-пати закатить, — улыбаюсь, — вот, теперь и расхлебываем, Котенок…

Юля

Я волнуюсь. Ребенок волнуется вместе со мной, не затихая сегодня ни на мгновение. Полночи и все утро шевелится, двигается, пинается и вообще устраивает у меня в животе дикие пляски. Это точно непоседливый пацан! Я уверена в этом!

Или все-таки папина и мамина принцесска?

Первыми утром приезжают папа и Ника. Вернее, их привозит Дан, забрав из аэропорта.

Открывая дверь и встречая на пороге любимого родителя, я тут же почувствовала, что мои глаза на мокром месте. Мы не виделись полгода, и с животиком он меня еще не видел. И тут его первой реакцией была улыбка до ушей и не вписывающееся в картинку грозное в сторону Дана:

— Ты чего наделал, Титов?!