Трофей императора

Много позже, когда на дворе уже теплился рассвет нового дня, Роннар его отпустил. Скрепя сердце и не желая признавать, что все попытки были напрасны, но отпустил. Тиралион и так сделал ему одолжение, ответив на просьбу.

К магам в Ламаррии относились с уважением. За ними стояла огромная сила, с которой не рискнул бы шутить даже сам император. Тот же Тиралион силой мысли мог двигать горы и осушать моря. Таких магов осталось немного, в последних поколениях они почти не рождались, а минимальные магические способности были у каждого дракона, независимо от цвета чешуи. И Роннар при всей его власти понимал: Тиралион не тот, на кого можно давить бесконечно. Этот старик сам ставит точку там, где считает нужным.

Роннар не стал его провожать. Только сухо кивнул ньордам, чтобы те пропустили отшельника. А у самого в груди все сжалось от боли.

Вместе с магом от него уходила надежда, оставляя после себя выжженную пустыню, полную безысходности.

Не желая никого видеть, он ушел в дальний конец ритуального зала, сел под стеной и, откинув голову, устало прикрыл глаза. Нужно было собраться с мыслями и подумать, что делать дальше.

Его личные проблемы не должны мешать делам государственным. Не сейчас.

Нужно принять послов из Шандариата. Решить, как правильно отреагировать на смену власти в Этрурии. Тайно отправить Фаэрна в Обитель с ответом для кельфи. А еще в кабинете ждало сообщение от Ди Грейна, посланного на поиски Армана. В нем говорилось, что в пещерах нашли следы и изуродованный труп дарга, подозрительно напоминавший личного слугу герцога. И в донесении из Этрурии было много того, о чем он не посчитал нужным сказать Фаэрну. Например, то, что короля Фабиана скорее всего тайно убьют. Да и принцессы вряд ли избегнут этой участи. Феликс расчищал путь к трону тем же методом, что и отец самого Рона: убирая тех, кто мог помешать.

Роннар не стал говорить другу об этом. Как правитель, он не имел права вмешиваться в политику соседнего государства. Совет вождей осудил бы подобный шаг.

К тому же, он так и не смог связаться с Фабианом. Из осажденного королевского дворца не поступало никаких известий, кроме тех, что передавал шпион с помощью драконьего амулета. Но и этого было достаточно, чтобы понять: бывшему королю и его дочерям нужна помощь. Только вправе ли дарги вмешиваться в дела людей? Сейчас у Роннара не было ответа на этот вопрос.

Речь шла не о каких-то абстрактных людях, а об отце Валенсии и ее родных сестрах.

Валенсия… Принцесса с белыми волосами. Его супруга. Его альхайра. Часть его самого.

Сколько раз с момента пропажи девушки он перекатывал это имя на языке, пытаясь почувствовать ее присутствие. Но все было напрасно.

А теперь, когда самый сильный маг империи не смог ее отыскать, Роннар утратил последний шанс.

Внезапно чьи-то шаги заставили его напрячься.

Кто-то подошел и тихо встал рядом.

Роннар узнал тонкий запах багульника, исходящий от мага.

- Почему вы вернулись, энейре? – спросил, не открывая глаз. – Разве ваши дела здесь не закончены?

Он не видел, но почувствовал, как маг покачал головой.

- Ты беспокоишь меня, рийке. Я вернулся, чтобы дать тебе совет.

По лицу Алмазного скользнула усталая усмешка.

- Думаете, он мне нужен?

- Нужен, рийке, поверь мне. Я вижу дальше, чем самые зоркие глаза. И вижу, что тебя разрывают противоречия. Ты пытаешься думать умом, но пора слушать сердце. Попробуй, это не так тяжело, как кажется.

Роннар открыл глаза.

Тиралион стоял очень близко. Его ноги, обутые в веревочные сандалии, находились почти вплотную к ногам императора, и еще день назад такая наглость вызвала бы в Роннаре бурю эмоций. Но сейчас им овладела апатия. А потому он лишь слегка усмехнулся, встретив проницательный взгляд мага.

- Что ты об этом знаешь, старик? – в голосе Владыки сквозила бесконечная усталость и безнадега. – Я потерял альхайру. Мой дракон больше не откликается. Я калека. А калека не может занимать трон Драконьей империи. Я больше не могу вести за собой. Что может быть хуже?

- Смерть?

- Нет, смерть была бы куда предпочтительнее, чем жизнь только наполовину.

Маг не торопился отвечать. Он стоял, внимательно изучая лицо императора, и будто бы что-то ждал от него. Какого-то слова или действия.

Но тот снова закрыл глаза, показывая, что аудиенция закончена.

- Что ж, - после долгого молчания тишину зала нарушил тихий голос Тиралиона. Тихий, но твердый. – Я могу сказать, почему амулет не откликнулся. Но примешь ли ты мои слова…

Не открывая глаз, Роннар кивнул. Все его тело и даже разум пребывали сейчас в странном оцепенении.

- Как я уже говорил, амулет не в нашем мире. Он где-то за гранью реальности. И пока он там, ни я, ни кто-либо другой не сможет его призвать. Но ты можешь призвать альхайру. Точнее, твой дракон.

Зарычав, Роннар вскочил.

Всего мгновение назад он сидел, расслабив все мышцы, а сейчас стоял перед магом, еле сдерживаясь, чтобы не вырвать тому глотку. На виске императора вспухла синяя вена, жилы на шее натянулись, на скулах выступили желваки, а в бездонных глазах полыхала первозданная ярость.