Трое в лодке (не считая собаки) - английский и русский параллельные тексты

For the next four days he lived a simple and blameless life on thin captain's biscuits (I mean that the biscuits were thin, not the captain) and soda-water; but, towards Saturday, he got uppish, and went in for weak tea and dry toast, and on Monday he was gorging himself on chicken broth.	Последующие четыре дня мой знакомый вел жизнь скромную и безупречную, питаясь только сухариками и содовой водой. К субботе он, однако, возомнил о себе и отважился на слабый чай и поджаренный хлеб, а в понедельник уже наливался куриным бульоном.
He left the ship on Tuesday, and as it steamed away from the landing-stage he gazed after it regretfully.	Он сошел на берег во вторник, и когда пароход отвалил от пристани, проводил его грустным взглядом.
"There she goes," he said, "there she goes, with two pounds' worth of food on board that belongs to me, and that I haven't had."	- Вон он плывет, - сказал он. - Плывет и увозит на два фунта стерлингов пищи, которая принадлежит мне и которую я не съел.
He said that if they had given him another day he thought he could have put it straight.	Он говорил, что если бы ему дали еще один день, он, пожалуй, мог бы поправить это дело.
So I set my face against the sea trip.	Поэтому я восстал против морского путешествия.
Not, as I explained, upon my own account.	Не из-за себя, как я тут же объяснил.
I was never queer.	Меня никогда не укачивает.
But I was afraid for George.	Но я боялся за Джорджа.
George said he should be all right, and would rather like it, but he would advise Harris and me not to think of it, as he felt sure we should both be ill.	Джордж сказал, что с ним все будет в порядке и морское путешествие ему даже нравится, но он советует мне и Г аррису не помышлять об этом, так как уверен, что мы оба заболеем.
Harris said that, to himself, it was always a mystery how people managed to get sick at sea-said he thought people must do it on purpose, from affectation-said he had often wished to be, but had never been able.	Гаррис сказал, что для него всегда было тайной, как это люди ухитряются страдать морской болезнью, - наверно, они делают это нарочно, просто прикидываются. Ему часто хотелось заболеть, но так ни разу и не удалось.
Then he told us anecdotes of how he had gone across the Channel when it was so rough that the passengers had to be tied into their berths, and he and the captain were the only two living souls on board who were not ill.	Потом он рассказал нам несколько случаев, когда он переплывал Ламанш в такую бурю, что пассажиров приходилось привязывать к койкам. Гаррис с капитаном были единственными на пароходе, кто не болел.
Sometimes it was he and the second mate who were not ill; but it was generally he and one other man.	Иногда здоровым оставался, кроме него, помощник капитана, но, в общем, всегда был здоров только Гаррис и еще кто-нибудь.
If not he and another man, then it was he by himself.	А если не Гаррис и кто-нибудь другой, то один Гаррис.
It is a curious fact, but nobody ever is sea-sick-on land.	Любопытная вещь - никто никогда не страдает морской болезнью на суше.
At sea, you come across plenty of people very bad indeed, whole boat-loads of them; but I never met a man yet, on land, who had ever known at all what it was to be sea-sick.	В море вы видите множество больных людей -полные пароходы, но на суше мне еще не встречался ни один человек, который бы вообще знал, что такое морская болезнь.