Читаем Триумф зла полностью

Местность в южной Германии. Въезжает двуколка с КАРЛОМ ФЛОТТОМ и МАКСОМ-ФИДЕЛЕМ. На них парадные платья и легкие пальто. Вечереет, на дворе октябрь.

КАРЛ: Вот так переплет! И куда, скажи пожалуйста, подевалась дорога? Стоим на перекрестке и не знаем, свернуть направо или налево. Вокруг — ни одного жилища. Это, право, довольно смешно — мы знаем этих людей еще по Браусбергу и теперь, желая остановиться у них и побывать на танцевальном вечере, мы не можем отыскать их дом.

МАКС: Я доверяю инстинкту животных. Давай отпустим поводья, пусть лошадь сама выбирает дорогу.

КАРЛ: Хорошо! Не возражаю. Лошадь должна свернуть сама. Неясно ведь, какая дорога правильна. Ого! Гляди: она сворачивает влево. А вон и дом: весьма вероятно, что именно тот, который нам нужен. Так или иначе, давай попробуем.

МАКС: Что ж, вреда не будет. Сомневаюсь, чтобы это был тот самый дом, сам не знаю, почему. Но мне было бы ужасно жаль пропустить танцы… ты же знаешь… да нет, куда тебе… в общем…

КАРЛ: Тебя привлекает Ирэн. Люди не так уж слепы, как ты предполагаешь. Позволь же мне сказать то, чего ты, кажется, еще не знаешь — или скорее знаешь, ибо люди все видят, когда дело не касается их самих, — я испытываю подобные же чувства к Шарлотте, которая много краше известной тебе особы.

МАКС: Право, излишне проводить индивидуальные сравнения. Хорошо и то, что мы не влюблены в одну и ту же. Видишь, лошадь свернула налево. Хорошо бы и нам попытать счастья.

(Сворачивают влево).

<p><strong>СЦЕНА ВТОРАЯ</strong></p>

Та же обстановка, что и в Прологе. КНЯЗЬ, ГРАФИНЯ ШТЕРН, МАДАМ ДЕ ЛА ВАЛЬЕР и ЛЮСИЛЬ: а также три молодых человека; первый — во фраке сливового цвета и вышитом жилете. Второй в черном, несколько старомодном вечернем костюме. Третий одет по современной моде.

(Входит АНТУАН)

АНТУАН (объявляет): Герр Карл Флотт и герр Максимус-Фидель.

КАРЛ: Бог ты мой! А я и не знал, что у них тут маскарад. Смотри, есть даже паж в стиле восемнадцатого столетия, чтобы проводить нас внутрь. Что это все могло бы значить?

МАКС: Да! И кто все эти люди? Я никогда их не видел, и где Ирэн и Шарлотта, не говоря уже о хозяине и хозяйке?

КАРЛ: Полагаю, все в порядке. Они, наверное, в другой комнате. Но все-таки жаль, что мы не знали, что идем на маскарад — мы нарядились бы тогда соответствующе; хотя было бы нелепо ехать в двуколке наряженными в маскарадное платье. И потом, вон тот малый одет как разумное человеческое существо. Кстати, я заметил там чертовски красивую девицу!

МАКС: Ну, из того, что ты только что говорил о Шарлотте, я делаю вывод, что тебе не стоит особенно этой девицей восхищаться; если уж речь зашла о красоте, — белокурая женщина в белом бархатном платье выглядит гораздо интереснее девушки, на которую ты указываешь.

АНТУАН (подходя к КНЯЗЮ). Монсиньор, не пощадите ли вы хотя бы этих? Ведь у нас уже есть достаточно для нужного числа.

КНЯЗЬ ФЕРДИНАНД (саркастично и желчно): Так ты, стало быть, проявляешь к ним интерес?

АНТУАН: Монсиньор, я лишь молю вас пощадить их. Учитывая то, что я пожертвовал собой, чтобы остаться с вами навеки, ваша ревность выглядит чуточку посмертной. Нас ведь не совсем можно назвать живыми.

КНЯЗЬ ФЕРДИНАНД (печально и желчно): Мертвые могут любить живых; хоть живые и равнодушны к мертвым.

ПЕРВЫЙ МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК (подходя к КАРЛУ и МАКСУ): Вы поспели как раз к котильон-мазурке! Пойдемте, я представлю вас дамам.

КАРЛ: Отлично, с удовольствием!

МАКС (КАРЛУ): Не знаю, отлично ли это! Во всем этом есть что-то странное.

ТРЕТИЙ МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК (подходя к КАРЛУ и МАКСУ, шепотом): Не танцуйте, что бы вы ни делали! (уходит).

КАРЛ: Что за вздор! Что все это означает? Они что, нас разыгрывают?

ВТОРОЙ МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Мой друг сказал мне, что вы собираетесь танцевать с нами котильон-мазурку. Вы знаете, эту мазурку сочинил сам князь.

МАКС (в сторону КАРЛУ): Какой князь? Не понимаю. Это точно розыгрыш.

ВТОРОЙ МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Возможно, вам незнакомы правила котильона. Поэтому я лучше ознакомлю вас с ними. Дама садится в середине, у нее с собой кольцо, цветок и корзина. Тот, кого она одаривает кольцом, становится ее партнером. Тот, кому она дает цветок, может выбирать себе партнера сам. Тот же, кому отходит корзина, получает отказ и должен ждать следующего круга.

КАРЛ: Ага, понятно. Я уже пробовал такое.

МАКС (КАРЛУ): И все-таки это странно, ты не находишь? Где же они?

(МАДАМ ДЕ ЛА ВАЛЬЕР садится посреди комнаты)

Перейти на страницу:

Все книги серии Creme de la Creme

Темная весна
Темная весна

«Уника Цюрн пишет так, что каждое предложение имеет одинаковый вес. Это литература, построенная без драматургии кульминаций. Это зеркальная драматургия, драматургия замкнутого круга».Эльфрида ЕлинекЭтой тонкой книжке место на прикроватном столике у тех, кого волнует ночь за гранью рассудка, но кто достаточно силен, чтобы всегда возвращаться из путешествия на ее край. Впрочем, нелишне помнить, что Уника Цюрн покончила с собой в возрасте 55 лет, когда невозвращения случаются гораздо реже, чем в пору отважного легкомыслия. Но людям с такими именами общий закон не писан. Такое впечатление, что эта уроженка Берлина умудрилась не заметить войны, работая с конца 1930-х на студии «УФА», выходя замуж, бросая мужа с двумя маленькими детьми и зарабатывая журналистикой. Первое значительное событие в ее жизни — встреча с сюрреалистом Хансом Беллмером в 1953-м году, последнее — случившийся вскоре первый опыт с мескалином под руководством другого сюрреалиста, Анри Мишо. В течение приблизительно десяти лет Уника — муза и модель Беллмера, соавтор его «автоматических» стихов, небезуспешно пробующая себя в литературе. Ее 60-е — это тяжкое похмелье, которое накроет «торчащий» молодняк лишь в следующем десятилетии. В 1970 году очередной приступ бросил Унику из окна ее парижской квартиры. В своих ровных фиксациях бреда от третьего лица она тоскует по поэзии и горюет о бедности языка без особого мелодраматизма. Ей, наряду с Ван Гогом и Арто, посвятил Фассбиндер экранизацию набоковского «Отчаяния». Обреченные — они сбиваются в стаи.Павел Соболев

Уника Цюрн

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза

Похожие книги

Отверженные
Отверженные

Великий французский писатель Виктор Гюго — один из самых ярких представителей прогрессивно-романтической литературы XIX века. Вот уже более ста лет во всем мире зачитываются его блестящими романами, со сцен театров не сходят его драмы. В данном томе представлен один из лучших романов Гюго — «Отверженные». Это громадная эпопея, представляющая целую энциклопедию французской жизни начала XIX века. Сюжет романа чрезвычайно увлекателен, судьбы его героев удивительно связаны между собой неожиданными и таинственными узами. Его основная идея — это путь от зла к добру, моральное совершенствование как средство преобразования жизни.Перевод под редакцией Анатолия Корнелиевича Виноградова (1931).

Виктор Гюго , Вячеслав Александрович Егоров , Джордж Оливер Смит , Лаванда Риз , Марина Колесова , Оксана Сергеевна Головина

Проза / Классическая проза / Классическая проза ХIX века / Историческая литература / Образование и наука