Читаем Триумф зла полностью

Это отвратительное, уродливое создание убивает нескольких человек ударом палки по голове. Забавно ли видеть, как люди умирают от удара палки по голове? И если да — почему? Жуткая трагедия Панча состоит в том, что он непреодолимо комичен. И почему же он комичен? Что вообще значит комическое? Думаю, объяснением может послужить вот что.

Будучи изгнаны из рая, куда нам уже не вернуться, мы смягчаем ужас и безобразие жизни нашей способностью смеяться. В минуты, когда темно и тихо, timor nocturnus, страх ночи, как он назван в Псалтири, который при свете дня казался нам попросту нелепым, превращается в удушливый кошмар. Мы не смогли бы жить, если бы живо воспринимали уродство мира. Поэтому, как слезами изливается наше разочарование в том, чего мы не достигли, и никогда не достигнем в этом мире, того, что наверху, так смех приносит нам утешение от страха того, что внизу. Природе, чистой и благостной, незнаком смех; как сказано где-то о Христе, «многие видели Его плачущим, но никто — смеющимся».

Чем развращенней становится эпоха, тем острее ее чувство юмора. Я использую слово «юмор» за неимением более подходящего слова. Юмор подобен трупным мухам, рождающимся от гниения и питающимся разложением.

Тем не менее, стоит быть благодарными за то, что у нас есть это чувство, которое превращает уродливое в гротескное, а жестокое — в смешное.

Может показаться, что я рассматриваю кукольный театр чересчур серьезно. Отнюдь. Драма Панча прекрасно иллюстрирует мысль, которую я хочу передать. Действительно, сущность ее еще страшнее первых трех сюжетов, упомянутых мной в самом начале, благодаря своей теме, служащей развлечением для детей; и тема эта — триумф абсолютного зла!

<p><strong>МАЗУРКА МЕРТВЕЦОВ</strong></p>Трагибуффонада в шести частях

Dramatis personae[34]:

В прологе:

Князь Фердинанд фон Молденберг; графиня Штерн; Люсиль, ее дочь; мадам Изольда де ла Вальер; Антуан, паж.

В драме:

Карл Флотт и Максимус-Фидель, немецкие студенты; граф и графиня Аксельманштейн; Ирэн и Шарлотта, их дочери; а также три молодых человека.

Между Прологом и Сценой первой должно пройти сто лет.

<p><strong>ПРОЛОГ</strong></p>

Описание сцены: Роскошный салон, обставленный в стиле рококо восемнадцатого века. КНЯЗЬ ФЕРДИНАНД ФОН МОЛДЕНБЕРГ играет на клавикордах. Он моложав, женственен, с тонкими чертами лица, его длинные белые руки унизаны перстнями. Он одет по моде своего времени, однако чересчур пышно, утопает в изобилии белоснежных кружевных оборок. На нем длинный пудреный парик, он нарумянен, глаза его подведены.

КНЯЗЬ ФЕРДИНАНД (играет очень печальную мазурку, говорит под музыку): Что ж, полагаю, идея не то чтобы очень оригинальна. Она уже приходила в голову Сарданапалу и тому же Нерону. Но как мы можем быть оригинальны сейчас: в нынешний век, когда все идеи затасканы, мы носим парики вместо волос, а на щеки наносим румяна. Все — сплошная подделка. Наши чувства, наша поэзия, живопись, музыка, — все. А то, что я сейчас играю, — тоже подделка? Не думаю: хотя было бы подходяще иметь притворную песню смерти. Определенно мне нравится эта мазурка. Я сыграю ее им; наверняка она вызовет у них восхищение. О! Подумать только — последний вопль встречают притворным восхищением! Им, однако, суждена та же дорога. Замысел, конечно, жесток. Однако я пощадил Антуана, у которого будет на что провести остаток жизни: которого я по-настоящему люблю и временами склонен думать, что он любит меня. Забавно будет наблюдать, как изящные ноги мадам де ла Вальер охватит огонь из преисподней, а (со смехом) графиня Штерн будет даже чересчур забавна. (Задумчиво). К счастью, ныне в такие вещи мы уже не верим: мы просто задохнемся, примем легкую смерть, задолго до того, как пламя коснется нас. Вот так в своем бедном маленьком княжестве я смогу реализовать то, что Сарданапал в его великой империи сделал задолго до меня. Сейчас уже поздно отступать. (Снова играет мазурку, медленно и мучительно; затем зовет): Антуан!

(Входит АНТУАН)

Итак, командор, ты знаешь, что нужно делать. Однако я еще раз повторю инструкции. Когда ты услышишь, как я играю эту мазурку (играет), ты возьмешь факел и подожжешь дом. Перед этим под каким-нибудь предлогом выведи вон слуг. Скажи им, к примеру, что я хочу побыть один или что даю им выходной: (вручает деньги) это им на развлечения. Что касается тебя самого, то я отдаю тебе (передает деньги) все деньги, что у меня есть. Разумеется, ты должен будешь сразу покинуть страну. Но думаю, что этого тебе хватит на всю жизнь.

Перейти на страницу:

Все книги серии Creme de la Creme

Темная весна
Темная весна

«Уника Цюрн пишет так, что каждое предложение имеет одинаковый вес. Это литература, построенная без драматургии кульминаций. Это зеркальная драматургия, драматургия замкнутого круга».Эльфрида ЕлинекЭтой тонкой книжке место на прикроватном столике у тех, кого волнует ночь за гранью рассудка, но кто достаточно силен, чтобы всегда возвращаться из путешествия на ее край. Впрочем, нелишне помнить, что Уника Цюрн покончила с собой в возрасте 55 лет, когда невозвращения случаются гораздо реже, чем в пору отважного легкомыслия. Но людям с такими именами общий закон не писан. Такое впечатление, что эта уроженка Берлина умудрилась не заметить войны, работая с конца 1930-х на студии «УФА», выходя замуж, бросая мужа с двумя маленькими детьми и зарабатывая журналистикой. Первое значительное событие в ее жизни — встреча с сюрреалистом Хансом Беллмером в 1953-м году, последнее — случившийся вскоре первый опыт с мескалином под руководством другого сюрреалиста, Анри Мишо. В течение приблизительно десяти лет Уника — муза и модель Беллмера, соавтор его «автоматических» стихов, небезуспешно пробующая себя в литературе. Ее 60-е — это тяжкое похмелье, которое накроет «торчащий» молодняк лишь в следующем десятилетии. В 1970 году очередной приступ бросил Унику из окна ее парижской квартиры. В своих ровных фиксациях бреда от третьего лица она тоскует по поэзии и горюет о бедности языка без особого мелодраматизма. Ей, наряду с Ван Гогом и Арто, посвятил Фассбиндер экранизацию набоковского «Отчаяния». Обреченные — они сбиваются в стаи.Павел Соболев

Уника Цюрн

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза

Похожие книги

Отверженные
Отверженные

Великий французский писатель Виктор Гюго — один из самых ярких представителей прогрессивно-романтической литературы XIX века. Вот уже более ста лет во всем мире зачитываются его блестящими романами, со сцен театров не сходят его драмы. В данном томе представлен один из лучших романов Гюго — «Отверженные». Это громадная эпопея, представляющая целую энциклопедию французской жизни начала XIX века. Сюжет романа чрезвычайно увлекателен, судьбы его героев удивительно связаны между собой неожиданными и таинственными узами. Его основная идея — это путь от зла к добру, моральное совершенствование как средство преобразования жизни.Перевод под редакцией Анатолия Корнелиевича Виноградова (1931).

Виктор Гюго , Вячеслав Александрович Егоров , Джордж Оливер Смит , Лаванда Риз , Марина Колесова , Оксана Сергеевна Головина

Проза / Классическая проза / Классическая проза ХIX века / Историческая литература / Образование и наука