Триумф еретиков

– Так ты что, делаешь мне предложение или изображаешь отмазку от помполита таким маневром? – тихо прошептала Ляля и приготовилась как бы всплакнуть.

– Да я и сам давно уже хотел тебе предложить, ведь уже третий месяц мы живём вместе и мне без тебя уже… плохо… Дак ты как, согласна?

– Ну, конечно – согласна! Разве ты, дурачок, не видишь это сам?

***

…Виза для работы Ляле-Ларисе больше не потребовалась… Разве что – в турпоездку, но тогда это было из области сказок…

…Как сучки во время течки, они сбились в стаю, где кобели крутятся со стоячими вверх хвостами, и… снюхались с «корпусом» Риты… И Олеся тоже попала, что называется, – в своё корыто…

Поток писем от Олеси, в океан, и обратно почти иссяк, молодые угомонились и обменивались короткими, зато срочными теле и радиограммами-штампами: «Скучаю, жду, люблю, целую».

Рейс, как водится, в конце года продлили, пошёл уже седьмой месяц разлуки. И тут, после полугодового отпуска, на промысел пришёл на своём «Атлантике» капитан Анатолий Грицаенко. Он привёз для капитана Ростоцкого промысловый груз, продукты и запчасти. Пока шёл перегруз, капитаны общались за рюмкой водки.

– А чего ты мне, Эд, что-то плёл, что в спешке свадьбы даже на брачную ночь времени не хватило? Твоя-то Олеся – на сносях, вот-вот папой станешь!

Наступило тягостное молчание…

– А ты ничего не путаешь? – наконец, выдавил из себя Эдуард. – Может, она… раздобрела… ну, поправилась от безделья, что ли?

– Да нет. Моя жена недавно виделась с твоей Олесей, и та подтвердила, что скоро собирается рожать… А что, она разве тебе ничего не сообщала?

Эдуард молчал. А после долгого раздумья сказал:

– Мне сообщали… пришедшие на промысел мои знакомые, что неоднократно видели мою Олесю в ресторане «Балтика» в компании Риты… Ты знаешь – какой. Но я отказывался даже представить себе такое, чтобы моя наивная и робкая селянка… пошла в ресторан… искать приключения, как Рита…

***

Среди толпы встречающих на причале Олеси не оказалось.

После официоза общения с начальством к нему заглянул старший механик, получивший квартиру в том же доме.

– Эдуард, я тебя жду в машине! Меня встретили, – резанул он Ростоцкого по сердцу.

У подъезда нового дома Ростоцкий тормознулся, соображая, где может находиться его квартира?

Старушки на лавке тут же: «А вы кого ищете, какую квартиру?»

Эдуард назвал номер, и старушки переглянулись: «А… эту! Так третий этаж, налево». И снова переглянулись со значением.

Дверь открыла Олеся и бесстрастно сказала: «Ну, здравствуй! С приходом! Проходи на кухню, я готовлю обед. Я счас… позову соседку». И выскочила на лестничную клетку.

Всё правильно сказали… Живот у Олеси торчал «огурцом»…

Олеся зашла на кухню и сказала: «Подай мне сковородку, счас зажарю яичницу!»

Как в тумане, молча, Эдуард снял с крючка на стене сковородку и протянул ей.

И тут произошло невероятное: Олеся распахнула окно кухни и стала визжать на всю улицу: «Спасите, убивают, помогите! Вызовите милицию!! Умоляю, спасите!» При этом она стала БИТЬ СЕБЯ сковородкой по лбу, и по её лицу потекла кровь… Тут же на кухню вбежали две девицы, которых Эдуард видел впервые.

– Сейчас, Лесечка, приедет милиция и «скорая», мы УЖЕ ВЫЗВАЛИ, – затарахтели они, изобличая поставленный дешёвый спектакль, и стали вытирать полотенцем кровь со лба Олеси и складывать в пакет вместе со сковородкой – готовили «вещдоки» для милиции… Олеся изображала при этом полубессознательное состояние и тошноту, как признак сотрясения головного мозга…

…Опешившего Эдуарда арестовали, согласно показаниям «свидетельниц» за нападение и попытку убийства жены, а «скорая» увезла Олесю в больницу с подозрением на сотрясение мозга, поскольку лобная кость оказалась без повреждений. В висок Олеся себя бить не стала – можно перестараться!

На заведённое уголовное дело (вещдоки – налицо, отпечатки пальцев – на ручке сковородки!) ставится в известность партком: коммунистов не судят! Вначале их делают, как всех – рядовыми беспартийными, исключают из КПСС…

Следственное дело быстро не делается и к моменту его завершения Олеся родила мальчика и подала на развод.

И – гражданский иск в суд на… алименты!

В те времена в гражданских процессах не использовали научные методы установления родства по ДНК. Тогда использовались, как доказательный аргумент, в основном, показания соседей и подружек.

Непререкаемый авторитет Риты открыл глаза наивной селянке: если родить от капитана-рыбака, а лучше – от двоих или троих, то до конца жизни не придётся ишачить за копейки, а получать алименты такие, как если бы на тебя горбатилась у своих кульманов целая бригада МНСов, младших научных сотрудников, и жить в своё удовольствие!