Тринадцатая рота (Часть 1)

- Бог не супротив порядку и тоже любит физзарядку, - бросил он на ходу стоявшему у кареты Прохору.

- Зря, батя! Бог сниспошлет крепкий дух, - кричал от кухни повар.

- Пока с небес дождешься, семь раз согнешься, - хохотал священник, сверкая пятками, мокрыми от росы.

Закружились, завертелись в хороводе с удалыми молодцами березы, только успевали то приседать, то вставать, то низко кланяться.

- Спинку! Спинку пригните, батюшка. А теперь руки кверху, выше над головой, будто на небо лезете уже. А вы, Чистоквасенко, что чешете за ухом? Кверху тянитесь, К веткам березы, а то женитесь - невесту без лестницы не сможете поцеловать. Вот так. Хорошо!

...Зарядка, утренний холодок, ключевая вода взбодрили гуляйбабкинских молодцов. Заулыбались, повеселели они, будто каждый по доброй чарке горилки хватил. Ну а крепкий, заваренный брусничником чай с пшеничными сухарями и вовсе развеял усталость, поднял общий настрой.

- Ожили? Хорошо! - кивнул чаевничающим солдатам Гуляйбабка. - А час тому ведь ворчали, как старые деды. Признавайтесь: ворчали, что подняли в такую рань?

- Был такой грех, - ответил за всех самый молодой в обозе солдат. - Только начала сниться девчонка, обнял было... И бац тебе - подъем. Нет, что ни говори, а наш брат по части сладких сновидений бедный, несчастный человек. Обкрадывают нас.

- "Обокрали". "Несчастный человече". Эх, голова твоя два уха! - вздохнул Гуляйбабка. - Да прежде чем слово сказать, надо язык привязать. Уж если на совесть, то наш брат солдат - самый счастливейший человек. Сколько утренних зорь он встретит за службу свою! Сколько раз увидит, как солнце над землей встает! И вовсе он не тот бедный Макар, на которого все шишки валятся, а богач! Самые чистые росы - его. Самый свежий воздух - его. Самые первые песни пернатых - его. Самое дивное небо - тоже его. И коль обкрадывают кого, так это только того, кто дрыхнет до обеда и тюфяком встает.

- Истина. Истина глаголет вашими устами, - подтвердил отец Ахтыро-Волынский. - Кто рано встает, тому бог дает.

- Не бог дает, а человек сам берет, - внес поправку Гуляйбабка. - Как говорится, пока лежебока храпел, работящий все сделать успел. Да я бы за один только петушиный крик с чертом вместе с постели вставал.

- Нет теперь тех петухов, что на зорях пели. Всех фрицы поели, - вставил реплику молодой солдат.

- Не ной, как комар над ухом, - обернулся на голос Гуляйбабка. - Будут вам и петух и куры. А что касается сна про девчонку, то сказал бы тебе, паренек, да жаль, что отец священник рядом.

- Коль бухнули в один колокол, то бейте и в остальные, - хлебая с присвистом чай, отозвался священник. - Ничто земное мне не чуждо.

- Мой звон только для холостяков, - сказал Гуляйбабка. - Пусть тот, кто вздумает выбирать невест, также воспользуется зарей.

- А почему? Почему зарей-то? - раздались голоса.

- А потому, что в это время они выходят без краски, без замазки, в натуральном виде. Рассказал бы вам про случай один, да не смею хлеб у других отбивать. Давайте договоримся так. На каждом привале один час изучаем немецкий язык. Другой - отводим смеху. Выступать по алфавиту. Каждый рассказывает какую-либо самую веселую историю из своей жизни. Повторяю. Из своей, а не из бабушкиной. Тем самым, мы убьем сразу по два зайца. У приунывших будем разгонять хандру и побольше узнаем друг о друге. Согласны?

- Согласны! Все "за". Даешь смехочас!

- Отлично! Принимается. Не будем раскачивать быку хвост, он у него и так качается. Начнем сейчас же. У кого из вас фамилия с буквы А? - Гуляйбабка бросил взгляд на отца Ахтыро-Волынского. Тот пожал плечами:

- Не смею перечить воле людской. Да простит Христос, - он перекрестился, отмахнув заодно комаров, и начал: - А было сие сотворенье под крещение Христово, в ту пору, когда мне ошнадцатый пошел. Дает мне как-то матушка моя один гривен, бутыль и говорит: "Пойдешь, Афоня, в соседнее село во храм, поставишь Николаю-чудотворцу свечку и наберешь святой водицы". - "Пойду, говорю, мамань. Наберу, говорю, и непременно поставлю", а самого аж кинуло в жар: "Как же я пойду из села куда-то на ночь, коли меня моя возжеланная - дочь дьячка - ждет? Да отлучись я не только на ночь, а на малую малость, как ее тут же за амбар уведут". А скажу вам, братья, было кого уводить. Мне ноне архигрешно описывать все ее бесподобные прелести: полные ножки там, округления прочих мест... Я позволю сказать лишь одно. Возжеланная Ольга моя была отменно хороша. Я по ней, окаянной, с ума сходил.

- А она по вас? Как она?