Тринадцатая девушка Короля

   Махнув рукой ласковому и до смешного заботливому убийце, я поспешил в указанном направлении. За пирогами с совершенно невероятным медом я, кажется, совершенно забыл о времени и о том, как короток в зимних горах день.

   Смеркалось. Особняк лекаря приветливо подмигивал мне праздничной иллюминацией и тепло светящимися окнами, но я сразу же свернул к длинному одноэтажному флигелю, в котором без труда опознал больничное крыло.

   «Загляну на минуточку сюда, – решил я, – если лекаря тут и нет, то при больных-то все равно кто-нибудь должен быть. Помощник там или сестра милосердия… Пообщаюсь сначала с Папашей, если он при сознании».

   Расчет мой был простым. Не понаслышке зная о привычках столичных целителей запрещать все, что только можно запретить, я разумно предположил, что и местный лекарь от них отличаться не будет, заявит, что больному ни в коем разе нельзя ни с кем разговаривать – а у меня покойник в леднике лежит, и следствие стоит. Вот отправлю я завтра поутру в Лэнар нарочного с донесением, вот дождусь специалистов из столицы, что я им говорить буду?

   – Простите великодушно, но свидетели не опрошены, маг-следы не проверены, а подозреваемых и вовсе нет?

   Да меня не только бригадир, меня вообще все на смех поднимут.

   Тут я, конечно, лукавил сам перед собой. Если бы приехали в Красные Горы столичные шерхи – настоящие, а не такие, как я, – хоть завтра, хоть прямо сейчас, я бы нашел, о чем им рассказать. Взять, к примеру, того же герлари – чем не подозреваемый? Но что-то мешало мне зачислить милаху Роя в ряды убийц. Да и сообщать о нем куда следует я тоже не очень-то спешил, оправдывая себя тем, что прежде, чем такие громкие заявления делать, надо все как следует выяснить. Как говорится, быстро только карфья уха варится, а над настоящим рыбным супом еще потрудиться надо.

   В общем, хороший был план, придраться не к чему. Одна беда, лекарь почему-то крутился у постели больного сам, вместо того, чтобы по примеру более опытных столичных товарищей по цеху, переложить всю грязную работу на плечи служек и помощников.

   – Вы по какому вопросу? – проигнорировав мое приветствие, спросил он. – Приходите в приемные часы, я сейчас занят.

   – Насчет мертвеца бы парой слов перекинуться, – проворчал я и, переведя взгляд за спину лекаря, туда, где внушительной горой возвышалось тело схлопотавшего удар Папаши Мо, услышал, с каким грохотом на землю упала моя челюсть.

– Святая вода! – ахнул лекарь. – Какой мертвец? С ума посходили… Жив Папаша, жив… Спит только. Я ему сильное лекарство дал, раньше завтрашнего обеда не проснется, а вы заладили, мертвец-мертвец…

   Спит. Я не смог сдержать облегченного вздоха. Не то чтобы я боялся быть узнанным. Самому мне с Папашей встречаться никогда не приходилось, но вот портретик его в нашем участке имелся. Только имя под ним иное значилось, ни разу не Папаша Мо, добряк, стругатель девок и почетный житель Красных Гор, а известный контрабандист и главарь банды Рыжий Папахен. Известная личность, ничего не скажешь. Одна беда: я знал, что он преступник, мой бригадир знал, каждый шерх в Лэнаре и его окрестностях тоже был в курсе дела. Но при всем при этом ни свидетелей, ни доказательств не было.

   Помнится, на какой-то общей попойке один чел из «бандитского» отдела юморил, что уже начинает подозревать Папахена в том, что он тайный оборотень, который с наступлением холодов превращается в птицу и улетает в жаркие страны. Мол, а как иначе объяснить тот факт, что если весной и летом он в Лэнаре появляется с завидной регулярностью, то ни осенью, ни уж тем более зимой рядом со столицей не то что его самого, даже следов его сыскать было нельзя.

   Я усмехнулся. Вот оно, значит, как. Не в жаркие, стало быть, страны, а в Красные Горы. Интер-ресно… И еще один повод отправить в столицу нарочного как можно скорее, но… Но вспомнилось, что случилось с письмом, которое градоначальник даже не в столицу, а в местное управление отправлял, поэтому пришлось скрипнуть зубами и раз и навсегда отказаться от идеи с посыльным. Слава Живой воде, имелись в моем распоряжении и более надежные средства связи. А пока же… Пока я с самым небрежным видом махнул рукой и обронил, будто нехотя:

   – Да причем тут ваш Папаша, мне до его здоровья, по большому-то, и дела нет… Хотя переговорить не отказался бы… Да не пыхтите вы так, уважаемый, сам вижу, что не сейчас. Чуть позже. Однако мертвеца вам осмотреть все же придется. Мужики его пока на ледник стащили… Оки-са-Но. Неужто не слышали, как его вдова на весь поселок поутру причитала?

   – Вдова? – лекарь с растерянным видом пригладил седые вихры на затылке и бросил испуганный взгляд на Папахена. – Оки-са-Но?

   – Угу.

   Я с интересом наблюдал за реакцией лекаря. Эка он побледнел, позеленел даже…

   – И что с ним случилось? Несчастный случай? – а в глазах такая тоска, что сразу видно, кто-кто, а уж он-то в несчастный случай не поверит ни на секунду.