Тридцать один. Часть I. Ученик

– Проходите! – вымолвила ведьма, взмахнув костлявой рукой.

Тяжелая двухстворчатая дверь в кабинет портового головы, обитая зелёной пупырчатой кожей, распахнулась сама собой.

Комендант полулежал в кресле-качалке придвинутой к пылающему камину. Его покрытые пледом ноги, безвольно качались, то дотрагиваясь, то отскакивая от старого, затёртого до дыр ковра. Даже в тёмной комнате, в отблесках золотого пламени, он выделялся смертельно бледным пятном. В нашу сторону даже не повернулся, прокряхтев:

– Готов оказать посильную помощь защитнику.

– Господин комендант, мне нужна сторожевая грамота вампира по прозвищу Эстет.

– Что-то ещё?

– Нет, господин комендант.

– Хорошо, вы получите всё, что угодно. Кхы-кхы! Не зная брода, не лезь в воду, так у нас говорят. А теперь закройте дверь, мне холодно.

Мы отступили в приёмную и створки тут же сомкнулись, мягко стукнувшись друг об друга. Ведьма копалась в бумагах, а я не решался посмотреть в сторону Оксаны. Евлампий тоже молчал.

Сто лет назад из Отдельного мира пришли поглотители магии. Началась жуткая и бессмысленная бойня! Поглотители не брали пленных и не сдавались сами. Не нуждались в городах и сокровищах. Они жаждали только магическую энергию. Пили её, и не могли насытиться. Всё, что тысячелетиями создавалось чудодейственными заклинаниями, распадалось в прах. Всё, в чём жила магия – умирало. Рассыпались величественные дворцы, скрепленные силой чар. Иссыхали дивные фонтаны. Гибли плодоносные сады. Волшебная брусчатка обращалась в пыль. Всё, до чего дотягивались ненасытные чудовища, превращалось в безжизненную пустоту. Студиозусы в академии шепотом пересказывали друг другу, что поглотителям невозможно противостоять. Их прожорливые глотки втягивали боевую магию, без вреда перемалывая молнии, вихри и камнепады, заедали огненным дождем и ледяными глыбами. Они ломали и крушили волшебное оружие, раздирая в клочья самих чародеев. Миры, во всём опирающиеся на колдовство, в растерянности отступили перед врагом.

Когда поглотители вторглись в Чёрную Империю, мир покинули все, кроме оборотней. Мы остались и приняли бой. У нас никогда не было магии, только когти, клыки и дикая ярость. Мы не хлипкие чародеи, а могучие воины, самые сильные в тридцати мирах. В резервации рассказывали, что мы набросились на рогатых чудовищ и погнали прочь. А когда поглотители улепётывали, сверкая мохнатыми пятками, к нам присоединились чародеи. Потом, правда, оказалось, что мы всего лишь помогали, а вовсе не остановили вторжение.

Когда чудовищ выгнали из Чёрной империи, Император захотел уничтожить их жалкий мирок, но так и не смог. Родина поглотителей, так же как они сами, впитывала магическую энергию и не разрушалась. Тогда колдуны заперли чудотворные пути и разрушили порталы, ведущие в их мир. Так он стал Отдельным! А чтобы оттуда больше никогда никто не вырвался, создали Орден защитников.

– Возьмите, – проскрежетала ведьма, протягивая листок. – Вампирчик очень послушный, написал, где поселился и всё-всё-всё остальное…

Я передёрнул плечами. Она не простая волшебница, даже не охотница на вампиров. Она – защитница! Теперь я смотрел на неё совершенно по-другому.

– Ещё бы он не написал, – мотнула головой Оксана, принимая сторожевую грамоту с оттиском гильдии Водолюбов.

– Мы бы ему красные глазки-то повыдавили бы, – заухала глухим смехом ведьма.

Защитница отстранённо кивнула и, пробежав глазами, вернула бумагу обратно. Повернувшись, проговорила:

– Площадь кузнецов.

Редкий случай, но я понял без объяснений. Когда с тобой говорит настоящая защитница нельзя тратить время попусту, ведь дело уже не в каком-то там принце, а в целых тридцати мирах.

Мы спустились по лестнице и вышли на улицу. Стражники развалились поперёк крыльца, и, обнявшись, дрожали и повизгивали во сне.

– Бабайка, бабайка, – плаксиво причитал один.

– Не трожь, не трожь, – испуганно лепетал другой.

Переступив через них, мы вернулись на магическую брусчатку и поехали к центру города. Площадь кузнецов занимала целый квартал на окраине. Я частенько бегал туда, выполняя мелкие задания академиков.

Первым не выдержал Евлампий. Голем долго смотрел на Оксану, но справиться с собой не смог.

– Я очень-очень извиняюсь, госпожа, но если это дело мировой важности, не могу остаться в стороне. Кто этот принц на самом деле? – спросил он.

Я подумал, что охотница, или вернее, защитница не ответит, но ошибся, она подбирала слова.

– Если обещаете помогать мне в дальнейшем, я вам доверюсь, с печатью молчания, естественно.

Голем хмыкнул. В отличие от него, я про «печать молчания» ничего не слышал, поэтому, увидев моё сомнение, Оксана пояснила:

– Простенькое заклятие, не позволит Люсьену болтать о том, что я расскажу.

– А! Да, пожалуйста, – согласился я. – Мне всё равно не с кем поделиться.

Защитница положила руку на мой лоб. Такая нежная, прохладная ладонь, что я чуть не замурчал от удовольствия. Хотя иллюзия мгновенно рассеялась, когда она неожиданно шлепнула меня по голове. Аж в ушах зазвенело.