Тридевять земель

— Принято, — голос диспетчера прерывался. Помехи? Такого раньше не случалось. — Отклонитесь на два градуса вправо. Верно. Старайтесь не менять курс, через три минуты будет озеро — мы сообщим, как его обойти.

— Пять секунд, — сказал спутник Артёма. — Советую взять меня за руку, пока не поздно.

Секунд через пять вновь обрушился вихрь, жаркий и чёрный — и необоримо повлёк их куда-то.

* * *

— Свет! — приказал Марк Флавий, и стало светло.

Помещение без окон. Поди, убежище какое-нибудь — их было много; до того, как люди закончили нормализацию атмосферы и водоёмов, жить предпочитали в убежищах, так что выкопали их огромное количество.

— Здесь я живу последние полгода, — Марк Флавий обвёл рукой комнату. — Сегодня утром понял, что времени почти не осталось. С твоего позволения, я пока переоденусь. Хороший костюмчик, но я предпочитаю свою форму. Убери пистолет — тут не в кого стрелять, поверь.

Марк Флавий открыл один из ящиков и принялся переодеваться. Тощий, можно сказать — измождённый. Совершенно седые волосы, а судя по лицу, ему под девяносто. Никто на Айуре так не выглядит — медицина давно уже научилась сохранять если не молодой, то как минимум зрелый облик человека до самой смерти.

— Где мы? — спросил Артём, не сразу решившись вернуть оружие в кобуру. Обстановка, сказать прямо, впечатляющая. Вон те шкафы он видел в убежище, это регенераторы атмосферы — если у Марка Флавия есть запасы воды, смерть от удушья ему не грозит. В углу, несомненно, репликатор — значит, и с едой, и с энергией, и со всеми предметами первой необходимости всё в норме. Коробки, стол, какое-то оборудование, кровать. Где он взял репликатор, интересно? — И что вы хотели сделать там, под Лиссабоном?

— Взять образцы крови. И его, и твоей. Я думал, что найду в них лекарство от своей болезни — но моего врача через два дня схватили, а ваши врачи мне не верят. Тебе интересно, где мы находимся? Я не знаю. Одно скажу: примерно в двадцати стадиях под поверхностью. Чувствуешь, как жарко?

— Невозможно! — мысли помчались в разные стороны. — Убежища не строили так глубоко!

— Кто сказал, что это построили люди? Идём, сам всё увидишь. Боишься? Ты же понимаешь, что я мог убить тебя сегодня — а может, и всю твою роту. Не отставай.

Он открыл дверь — оттуда пришла волна горячего сухого воздуха — и шагнул наружу. Артём вышел следом, и немедленно закружилась голова — чуть не упал.

Они стояли у стены огромной конусообразной выемки в окружающем камне — спиралью уходящей вниз, постепенно сужающейся. Стены светятся — достаточно ярко, чтобы можно было читать. До противоположной стены на глаз стадий шесть. Артём посмотрел вверх — чернота, ничего не видно. Посмотрел вниз.

Там, примерно стадией ниже, на ровной каменной поверхности стояли…

— Возьми, — Марк Флавий протянул ему бинокль. — Осторожно, здесь очень низкое ограждение, падать не советую.

Артём подошёл ближе к краю, и посмотрел. И стало очень не по себе — там стояли, несомненно, машины. Возможно, летающие — так и напрашивалось название «летающие блюдца». А между ними стояли многие сотни и тысячи… кого там только не было. «Титаны», «кроты», «зомби», «пауки», другие формы. Просто стояли — словно статуи, ни малейшего движения.

— Видишь? Я думаю, это их флот. Космические корабли, или что-то подобное.

— Почему не улетают?! Чего ждут?

— Не знаю. Я спускался туда, вниз. Правда, не смог войти ни в один их корабль. Они не трогают меня — даже дорогу уступают. Ничего не напоминает?

— Но почему вы не сообщили армии?!

— Потому что я — дезертир, друг мой. Мне нет доверия. Потом, я не знаю даже, где это находится. Я попадаю сюда точно так же, как и сегодня — меня просто переносит, и никто не спрашивает, хочу я сюда или нет.

— Нужно срочно сообщить всем остальным!

— Для этого и привёл тебя сюда. Я знаю, как отсюда выбраться, но рано или поздно меня возвращают обратно. И после каждого скольжения вот тут, — Марк Флавий прикоснулся кончиками пальцев к виску, — у меня что-то портится. Чувствую, мне недолго осталось. Расскажи остальным, что видел здесь. И передай мои записи. Идём.

У себя в убежище Марк Флавий открыл похожий на чемодан контейнер — стандартный армейский, не сломается при падении с орбиты на поверхность планеты; не пострадает, если упадёт в лаву. Бумаги, какие-то коробочки, карты памяти. Много чего.

— То, что я успел записать, — пояснил дроссель. — Пора уходить — я неважно себя чувствую. Есть на что сделать снимки? Тогда сделай — покажи им, кто стоит там, на дне. Можешь заснять и мою комнату, я не против.

Было, как в тот раз, когда Артём спасался вместе с Мирандой: вокруг упала чернота — видимо, движутся сквозь толщу камня — затем тишина сдавила уши, оглушал стук собственного сердца, а потом…

Они оказались в Риме, на Колизее. Просто возникли, по словам очевидцев — посреди арены, и метатели копий, там шли соревнования, чуть не убили обоих — только чудом успели изменить направление бросков. Марк Флавий поставил свой «чемодан» у ног Артёма, и достал из кармана… гранату. Её корпус мигал красным.