Тридевять земель

Сказать, что Миранда взволнована — ничего не сказать. Такой Марина её ещё не видела. Видно, что возбуждена так, что в словах путается.

— Что значит — ничего не пить и не есть? — не поняла Марина. — Что опять случилось? Объясни толком!

— Я объясню. Ты уже была у врача?

— Только что вернулась, собиралась тебе позвонить. Чушь какая-то. Он спросил, зачем я продолжаю предохраняться — в моём состоянии это небезопасно. Сказал, что опасной дозы выпить не успела. Сижу вот, лекарства перебираю — не могу понять, как могла так ошибиться. Может, ты пояснишь, что происходит?

— Марина, немедленно приезжай в Париж, — Миранда соображала быстро. — Остановишься у родителей. Сходи к ювелиру, узнай о делах, найди повод отлучиться. Зайди к нам на кухню, сфотографируй всё, что там увидишь. Лучше всего, в отсутствие повара. Не ешь и не пей ничего в доме. Зайди в буфет Арены, найди там такую Клавдию Красс, попроси у неё минеральную воду. Ту, которую любишь, возьми с собой в дорогу. И ещё, забери все свои лекарства с собой.

Марина покачала головой. Очень напомнило их игры там, в приюте — Миранда обожала быть детективом и распутывать сложные загадки.

— Миранда, ты сошла с ума? Играешь в детектива?

Миранда закрыла глаза, вдохнула и выдохнула несколько раз. Не помогло.

— Марина, можешь просто поверить мне на слово? Я встречу тебя на шлюзе Ватерлоо, займусь всеми делами в Риме. Не забудь сделать фото всего, что на кухне!

— Мне не нужно фото, — Марина остаётся совершенно спокойной, и это пугает сильнее всего. — Ладно, сделаю, для тебя, не волнуйся. Но ты ответишь мне на все вопросы, как только я приеду.

Миранда ещё раз вдохнула и выдохнула, и постаралась выглядеть довольной и непринуждённой, прежде чем выйти к родителям Марины. Слово «приёмным» никто никогда не произносил: своих детей у префекта и его хозяйки не было, так уж сложилось, и в Марине они души не чаяли. Да и Миранда — желанная гостья в их доме.

* * *

День первый оказался самым трудным — тридцать два похода, все краткие, минут пять каждый — но Артём успел устать, как собака. Однако сэр Джеймс внимательно следил, чтобы Артёму давали отдыха столько, сколько запросит. Под конец дня — рота остановилась во временном городке, который на карте получил ту же отметку, «Lupus 12A» — сэр Джеймс сам зашёл «в гости», в палатку Артёма.

— Сэр Ортем, вам говорит что-нибудь фамилия «Фари»?

— Никак нет, сэр, — ответил Артём, встав по стойке «смирно», и попытавшись припомнить события минувшего месяца. — Можно узнать, почему вы спрашиваете?

— Вольно, сэр Ортем. Это неофициальный разговор. Мы вскрыли все аварийные капсулы. Никому спастись не удалось — видимо, сверху территория уже была захвачена, спасатели в тот момент не смогли или не успели пробиться. Страшное было время. Мы выяснили личности тридцати погибших из тридцати шести. Капсулы сохранили останки от разложения — генетические образцы не пострадали. Есть совпадение, на одну шестнадцатую, ДНК вашей крови с одним из погибших. Даниэль Фари, он был техником-настройщиком. Выходит, ваш дальний родственник.

Артём оторопел.

— Я-то думал, что один остался, — медленно проговорил он. — И не помню о родственниках, — удалось не сказать слова «здешних». — Нет, сэр Джеймс, это имя мне ничего не говорит. Но теперь я хотел бы узнать больше о семье Фари.

Сэр Джеймс кивнул.

— Я отправлю запрос, чтобы прислали вам выписку из архива. Мои соболезнования, — он коротко поклонился. — Я рад, что работаю с родственником человека, который помог Айуру выжить. Не буду вас больше отвлекать. Через три часа мы отправляемся — рекомендую выспаться.

Какое там! Проводим сэра Джеймса взглядом, Артём попытался уснуть, но как уснёшь после такой новости? Это что же — один из его родственников тоже каким-то образом попал сюда, да ещё и семьсот с лишним лет назад? Бред какой-то. Как мог человек родом из тринадцатого века Земли стать техником-настройщиком? С другой стороны… не обезьяна ведь, человек, всему мог научиться… Да, но всего одна шестнадцатая родства — это четвёртое колено, выходит? Да не живут люди столько!

Заснуть удалось только через полчаса. Как следствие, следующий день оказался ощутимо тяжелее предыдущего.

* * *

— Госпожа Лилия Корту! — венецианский ювелир, брат господина Горация Тибра, проводил посетительницу в свой кабинет. — Прошу, прошу садиться. Замечательно выглядите! Вам очень идёт бирюза, отличный выбор. Чем могу помочь?

— Не знаю даже, с чего начать, господин Тибр. Мне нужен совет. У меня родственники добывали когда-то поделочные камни. Очень давно, до Вторжения. Я отыскала рабочие записи — они готовились вывозить из шахт уже добытое, крупную партию, когда всё началось. Но пришлось всё бросить, сами еле спаслись. Я знаю примерно, где это место, но это дикие земли.

Ювелир протёр пенсне, и кивнул.

— Понимаю, понимаю. Ну, вы сами понимаете — у вас один выход, нанять армейское сопровождение и посетить те шахты, если они уцелели. А лучше, вначале официально запросить вооружённые силы — мы же не знаем, что там сейчас творится. Почему вы обратились ко мне?