Трибьют

Снимки были еще хуже — плохого качества, тенденциозные. На одной из первых страниц была помещена фотография Силлы, снятая так, чтобы подчеркнуть синяк на лице; по щеке крепко обнимавшей ее Дилли ползла одинокая слеза. Позади них проступал туманный образ Дженет Харди. Подпись гласила: «Беделия Харди говорит, что здесь обитает дух ее матери. Снимок подтверждает это печальное заявление».

На другом снимке была запечатлена Силла, выносящая из дома наличники, над которыми она теперь работала. Силла пытается изгнать дух Дженет из ее фермы в Виргинии.

Форд тоже не избежал внимания, отметила она. Его фотографию, имя и свои дурацкие заголовки они поместили внутри.

— Да. Это хуже. Гораздо хуже, чем я ожидала. — Она протянула газеты отцу. — Первая страница, несколько статей в каждой. Мама будет в восторге. Лично мне на все это наплевать, — резко сказала она, прежде чем ее отец успел вставить слово. — Она все это затеяла. Но все, с кем я работаю, с кем веду дела, увидят эту хрень. И Форда окунули в это дерьмо только потому, что он имел несчастье влюбиться в меня. Теперь он…

— Он тебя любит? — перебил ее Гэвин. Она хотела отмахнуться, но отец положил руку ей на плечо. — Он тебя любит? И ты его?

— Это слово произносилось обеими сторонами — по крайней мере, упоминалось мной. А по версии этих грязных листков, которые пишут, что разъяренный любовник Силлы был совращен ее бабушкой, оно было произнесено Дженет через меня, и не говори, что я не должна расстраиваться и что все знают, что это куча дерьма. Эти газеты продаются потому, что людям нравится читать это дерьмо.

— Я только хотел сказать, что мне всегда нравился Форд. А если ты с ним счастлива, то я люблю его еще больше.

— Вряд ли он будет счастлив, когда он увидит все это, и ему придется объяснять родителям, друзьям, издателю, почему, черт возьми, здесь везде его имя и его лицо, — она беспомощно посмотрела на отца. — Я знала, что они не оставят его в покое, я предупреждала его, но не думала, что это будет так ужасно.

— Ты либо переоцениваешь себя, либо недооцениваешь Форда. В любом случае у тебя есть полное право расстраиваться. И злиться. У меня нет такого опыта общения со знаменитостями, как у тебя, но, насколько я знаю, у тебя есть два выхода.

Он говорил спокойно, а его глаза оставались серьезными.

— Ты можешь возмутиться, закатить скандал, потребовать исправлений и опровержений, угрожать судом, а можешь просто игнорировать все это. В первом случае у тебя есть небольшой шанс добиться сатисфакции, но история получит продолжение, и их тиражи увеличатся. Во втором случае все заглохнет, по крайней мере через какое-то время.

— Нужно не обращать внимания, и я это понимаю. Но этим дело не закончится. Они будут вытаскивать на свет эти снимки, худшие из них, каждый раз, когда решат опубликовать статью о Дженет Харди или когда мама в конце концов разведется с Номером Пять. Я буду долго, очень долго злиться, прежде чем привыкну и перестану обращать на это внимание.

— Я могу купить тебе щенка.

— Что? — она озадаченно провела рукой по волосам. — Зачем?

— Чтобы ты расстелила эти дурацкие газеты на полу, а он бы писал и какал на них.

— Я всегда хотела щенка, — она слабо улыбнулась. — Но мне нужно закончить дом, прежде чем думать о прибавлении в семье, например, о домашних животных.

— Тогда, может, я покрашу спальню? Говоришь, цвет «старый коньяк»?

— Точно. Я покажу, где краска.

Форд встал, чтобы взять бутылку с водой и еще раз взглянуть на карандашные рисунки, которые он только что закончил. Ему нравились едва заметные перемены в Касс — после того, как она пробудилась и слилась с Брид. Выражение глаз, изменившаяся осанка. Она стала другой, и не только когда была исполнена силы, а на предплечье горел символ ее ранга. Тихая, скромная женщина, ученый, постепенно становилась личностью.

Он разовьет этот образ в следующих сериях.

Выбор своей судьбы, сказал ей Бессмертный в третьей картине на странице шестьдесят один, требует жертвы. После того как выбор сделан, она никогда уже не будет прежней.

Как она с этим справится? Как она себя поведет и кем станет в конце этого пути?

Форду самому было интересно узнать это. И он надеялся, что читателям тоже.

Не повредит, решил он, посетить несколько блогов, а затем оставить несколько туманных намеков на то, что их ждет впереди. Все равно нужно проверить электронную почту. А часовой перерыв придаст новых сил для творчества.

Не успел он включить ноутбук, как в парадную дверь кто-то постучал. Научившись соблюдать осторожность после «вторжения репортеров», он выглянул в окно, прежде чем открывать дверь.

— Здравствуйте, мистер Макгоуэн.

— Форд, я надеялся, что не очень помешаю.

— Нет, я как раз сделал перерыв в работе. Входите.

— Я хотел бы кое-что с вами обсудить.

— Конечно, — Форд сказал себе, что волноваться глупо. Давно прошли те времена, когда он сдал последние экзамены. — Хотите чего-нибудь холодненького?

— С удовольствием. Я как раз закончил грунтовать стены у Силлы.