Три выбора

Я открыл глаза и тут же «передал» управление и ими, и всеми частями этого грузного тела Мефодию, облаченному в столь ладно сидевший на нем темно-неоловый габардиновый костюм, оставив себе только возможность «параллельно обрабатывать» слуховую и зрительную информацию, поступавшую к нему из окружающего мира.

Отец критически осмотрел стоящую на столе бутылку, но повода для критики не нашел – уровень жидкости в ней остался ровно на той же отметке (у начала этикетки), каким он был при нашем расставании. Сколько прошло времени – пять минут? полчаса? – я действительно не представлял, поскольку уснул, как только за отцом захлопнулась дверь.

Отец сел на свое место и замолчал. Было видно, что и он устал уже настолько, что только невероятным усилием воли держит себя на границе этого мира, балансируя на грани сна и грез. И граница эта не была «на замке» – на краткие мгновения и его глаза как будто отключались, и, казалось, поворачивались куда-то внутрь себя, обращаясь к неведомым просторам невидимых извне горизонтов. И с кем он там общался – Бог весть!

Однако отец собрался с силами и заговорил вполне спокойно:

– Значит, так! Борис твой действительно молодец! Ты ему нулик припиши в платежную ведомость… А лучше не марай казенной бумаги – не поймут тебя в бухгалтерии вашего НИИМотопрома… Ты лучше передай ему конвертик… Разумеется, без марки, но не забудь сказать, что это от меня!

А за что ему такая милость, я тебе скажу. Борис, после того, как нашу главную тему прикрыли, а нас, почитай, на улицу выбросили, не бросил ею заниматься даже тогда, когда судьба заставляла его ради куска хлеба буквально быть на побегушках – одно время он кормился на зарплату курьера в какой-то коммерческой шарашке. А он, между прочим, к. ф-м. н! И не липовый – на мехмате защищался!

Компьютер с Интернетом у него, конечно, давно был – ещё я это дело в Управлении пробил, чтобы у каждого, значит, аналитика и дома имелось оборудованное рабочее место. И он работал дома – отслеживал свой сектор.

А я, попав в «Бридж», тему эту снова оживил – Гусиевич мужик не глупый и понял, что и в бизнесе от параллельных миров да «летающих тарелок» бульон может оказаться покрепче, чем от яиц вкрутую… Много денег он, конечно, не дал, но группа у меня тут сидит, и Борис с ними связан – обмениваются информацией. Борис-то ведь рыбак «по нутру» – он и рыб и души человеков ловит с азартом. Ну, и я ему на «прикормку» приплачиваю… Он эти деньги проводит в семейном бюджете у своей мегеры как «вырученные за продажу рыбы». А сам порой сутки с моими ребятами от компьютера не отходит…

Так вот. Борис сообщил, что некто Цигнус – да-да, тот самый, из «твоего» списка! – весьма упорно лезет в «нашу тему». А узнал он об этом из болтовни с ним самим и сотрудниками твоего Васька. Цигнусу сбросили наш фирменный вирус и поставили его компьютер под контроль. И сегодня стало известно, что Сам вступил с ним в переписку! И именно сейчас Цигнус это письмо вскрыл и работает с ним.

Конечно, это только первый контакт, так сказать, обмен любезностями, но мои спецы считают, что можно ждать здесь важных результатов. И будет тут на нашей улице праздник!

Я думаю, однако, что нам-то с тобой пока тут делать нечего, и я, как старший по званию – кто здесь может быть главнее генерала армии? – приказываю: «бери шинель, пошли домой»…

Отец посмотрел на стоявшую на столе бутылку, на меня – внимательно! – и добавил:

– Однако в «параллельные миры» нам с тобой пока рановато… «Есть у нас ещё дома дела!».

И решительно скомандовал в свой «матюгальник», который, как оказалось, был у него вмонтирован в наручные часы:

– Дежурного водителя – к подъезду!

Глава 22

...

Об ответе Эверетта на мой второй вопрос, плате за бестактность, рассейком фольклоре в аглицкой транскрипции, а также о некоторых особенностях морфологии членистоногих. Квантовый морок.

С утра до вечера во мгле,

Ваш друг сидит, еще не чесан,

И на столе, где кофь стоит,

Меркюр и Монитер разбросан…

Странное это было ощущение – реальность не пропадала, а как-то почти зримо слоилась, я осознавал ее множественность как бесконечное разнообразие карточного пасьянса, столь любимого мною «Солитера», каждый раз раскладывающего передо мной одну и ту же колоду в столь различных сочетаниях. Кто и как ее перемешивает – неведомо, но вот собирать всегда нужно мне, сообразуясь и с правилами игры, и со своим видением ситуации. Сейчас у меня в голове от очередного морока осталась только какая-то дикая картинка – наш охранник Борис в солдатской шинели, с удочкой в руках, сидит на плечах улыбающегося Эверетта, стоящего с неизменной своей сигареткой по левую руку от Нильса Бора…