Три – вариант нормы (СИ)

Офелия перекатывалась на каблуках ботинок, чувствуя себя словно не в своем теле. Впервые ей удалось увидеть то, к чему они с Торном стремились с самого начала. Шарообразная земля – это была их цель в Центре девиаций, в “Дружной Семье”, в Секретариуме и Мемориале. Она ощущала непреодолимое желание, внутреннее рвение схватить книгу и показать ее Торну, ибо он, как никто другой, заслуживал право увидеть это.

– Нашел!

Офелия вздрогнула, услышав голос Гектора, и тотчас захлопнула книгу с твердым звуком строгой библиотекарши. Ожидаемо, что он найдет шапку быстро, но она по неизвестной причине думала, это займет чуть больше времени и даст ей возможность изучить рисунок получше.

– Отлично, – сказала Офелия и повернулась к нему. – Тогда время возвращаться.

Возвращение заняло куда меньше времени и сил, пусть под мышкой у нее и находилась толстая книжица. Офелия и Гектор юркнули в зеркало и очутились в поместье Беренильды, словно его и не покидали, единственным отличием стало то, что вернулись они с дополнительным предметом в руках.

– Зачем тебе это? – спросил Гектор, отряхивая рукава пальто, будто бы проход сквозь зеркало испачкал его зеркальной пыльцой.

Офелия догадалась, что речь шла о книге в ее руках, увесистой и сливающейся с рамой зеркала, но не решилась передать ее в руки Гектора, несмотря на протянутые ладони.

– Нужно кое-что проверить, может, это даст ответы на мои вопросы, – пояснила она, загнав его в еще большее недоумение. Офелия заметила вопросительно насупленные брови и серьезный взгляд, указывающий на его желание быть причастным к ее расследованию. – Не стоит забывать, ради чего мы вообще здесь.

Пару секунд Гектор тупил взгляд на Офелию, не понимая намеков, как раскрыл рот и медленно кивнул, вспомнив. И вдруг его спокойствие сменилось грустным подозрением, что он вмиг повернулся к Офелии в безмолвном вопросе, который все же пришлось озвучить. Офелия застыла в небольшом шоке от смены настроения и стала ждать, выгибая одну бровь.

– А если так случится, что, – начал Гектор, сглатывая. – Ну, что память к Торну вернется раньше защиты… Я уеду обратно?

Глаза Офелии готовы были вылететь из орбит, стоило ей услышать нелепый вопрос, не имеющий никакой связи с двумя параллельными событиями.

– С чего бы это? – поинтересовалась она, заметно успокоив встречным вопросом Гектора. – Если к Торну вернется память, на Аниму никто из нас без своего желания не вернется, в этом я тебя уверяю. Вопрос нрава матери все еще открыт, но не думаю, что с возвращением всего на круги своя будет решающим.

Уверенность Офелии передалась и Гектору, он радостно поскакал в коридор, откуда они изначально пришли, предоставляя Офелию самой себе. Она окинула взглядом книгу в руках и повернулась лицом в сторону широкого подоконника, не раз заменившего ей рабочий стол. Широкие окна освещали столешницу полностью, а свет в некоторых местах даже отдавал белым: на Полюсе выдался, хоть и пасмурный, но светлый денек.

С грубым стуком Офелия рывком положила книгу на стол, давая мышцам отдохнуть от нагрузки в пару килограмм. Лицевая сторона книги, которую у нее не было времени разглядеть, была выполнена в незнакомом ей орнаменте в виде планеты, но ассоциация появлялась исключительно с Полюсом. Если бы она не знала точно, что это с Полюса, в теории и сама бы догадалась по виду диких глазу, но таких прекрасных узоров. Золотистый круг с пятнами сам коррелировался на земной шар мира, внизу таким же золотым цветом блестела на солнце надпись древнем языке.

Офелия раскрыла перед собой книгу и принялась листать картинки, ибо пытаться читать устаревший алфавит с не менее устаревшими словами и выражениями не имело смысла. Иллюстрации же помогали ей лучше понять устройство тогдашнего мира и отождествить его с сегодняшним. В основном рисунок не менялся: такой же круг, но с иными обозначениями: то стрелки от верхней точки до нижней подобно овалу, то различные объяснения той или иной точки на рисунке, а то и вовсе сфера в разрезе с ядром.

Судя по иллюстрациям, книга и вправду содержала объяснения по поводу устройства мира, а раздел “Геомагнетизм” означал, что это будет связано с магнитными полями. Офелия кивнула самой себе и захлопнула книгу, делая вывод, что она стоит времени Торна. За всей работой, которую Фарук на него взвалил, он точно не уходил из интендантства куда-то помимо секретариата, следовательно, книга из новой библиотеки могла его заинтересовать.

Офелия схватила том и подошла к тому же зеркалу, откуда минут пять назад вынырнула. Столько переходов за последние полчаса, а заканчиваться они и не думали. Она закрыла глаза и вновь их открыла, представив кабинет интендантства и кучи однотипных темных папок с кучей документов – последствий бюрократии. Вдруг она улыбнулась, представив среди них скорчившегося Торна, что пытался установить верность заполнения документов. Подобная картина у многих вызывала отторжение, но ее она выводила на маленькую радость, ведь несмотря на всю серьезность вида Торна, Офелия была знакома и со второй его стороной – смущенной и живой.