Три мушкетера

За завтраком у г-на де Тревиля царило самое непринуждённое веселье. Д'Артаньян явился уже в новой форме: он был приблизительно одного роста с Арамисом, а так как Арамис - которому, как помнят читатели, издатель щедро заплатил за купленную у него поэму - сразу заказал себе всё в двойном количестве, то он и уступил своему другу один комплект полного обмундирования.

Д'Артаньян был бы наверху блаженства, если бы не миледи, которая, как чёрная туча на горизонте, маячила перед его мысленным взором.

После этого завтрака друзья условились собраться вечером у Атоса и там окончить задуманное дело.

Д'Артаньян весь день разгуливал по улицам лагеря, щеголяя своей мушкетёрской формой.

Вечером, в назначенный час, четыре друга встретились; оставалось решить только три вещи: что написать брату миледи, что написать ловкой особе в Туре и кому из слуг поручить доставить письма.

Каждый предлагал своего: Атос отмечал скромность Гримо, который говорил только тогда, когда его господин разрешал ему открыть рот; Портос превозносил силу Мушкетона, который был такого мощного сложения, что легко мог поколотить четырёх людей обыкновенного роста; Арамис, доверявший ловкости Базена, рассыпался в пышных похвалах своему кандидату; а д'Артаньян, всецело полагавшийся на храбрость Планше, выставлял на вид его поведение в щекотливом булонском деле.

Эти четыре добродетели долго оспаривали друг у друга первенство, и по этому случаю были произнесены блестящие речи, которых мы не приводим из опасения, чтобы они не показались чересчур длинными.

- К несчастью, - заметил Атос, - надо бы, чтобы наш посланец сочетал в себе все четыре качества. - Но где найти такого слугу?

- Такого не сыскать, - согласился Атос, - я сам знаю. А потому возьмите Гримо.

- Нет, Мушкетона.

- Лучше Базена.

- А по-моему, Планше. Он отважен и ловок; вот уже два качества из четырёх.

- Господа, - заговорил Арамис, - главное, что нам нужно знать, - это вовсе не то, кто из наших четырёх слуг всего скромнее, сильнее, изворотливее и храбрее; главное - кто из них больше всех любит деньги.

- Весьма мудрое замечание, - сказал Атос, - надо рассчитывать на пороки людей, а не на их добродетели. Господин аббат, вы великий нравоучитель!

- Разумеется, это главное, - продолжал Арамис. - Нам нужны надёжные исполнители наших поручений не только для того, чтобы добиться успеха, но также и для того, чтобы не потерпеть неудачи. Ведь в случае неудачи ответит своей головой не слуга…

- Говорите тише, Арамис! - остановил его Атос.

- Вы правы… Не слуга, а господин и даже господа! Так ли нам преданны наши слуги, чтобы ради нас подвергать опасности свою жизнь? Нет.

- Честное слово, я почти ручаюсь за Планше, - возразил д'Артаньян.

- Так вот, милый друг, прибавьте к его бескорыстной преданности изрядное количество денег, что даст ему некоторый достаток, и тогда вы можете ручаться за него вдвойне.

- И всё-таки вас обманут, - сказал Атос, который был оптимистом, когда дело шло о вещах, и пессимистом, когда речь шла о людях. - Они пообещают всё, чтобы получить деньги, а в дороге страх помешает им действовать. Как только их поймают - их прижмут, а прижатые, они во всём сознаются. Ведь мы не дети, чёрт возьми! Чтобы попасть в Англию, - Атос понизил голос, - надо проехать всю Францию, которая кишит шпионами и ставленниками кардинала. Чтобы сесть на корабль, надо иметь пропуск. А чтобы найти дорогу в Лондон, надо уметь говорить по-английски. По-моему, дело это очень трудное.

- Да вовсе нет! - возразил д'Артаньян, которому очень хотелось, чтобы их замысел был приведён в исполнение. - По-моему, оно, напротив, очень лёгкое. Ну, разумеется, если расписать лорду Винтеру всякие ужасы, все гнусности кардинала…

- Потише! - предостерёг Атас.

- …всё интриги и государственные тайны, - продолжал вполголоса д'Артаньян, последовав совету Атоса, - разумеется, всех нас колесуют живьём. Но, бога ради, не забывайте, Атос, что мы ему напишем - как вы сами сказали, по семейному делу, - что мы ему напишем единственно для того, чтобы по приезде миледи в Лондон он лишил её возможности вредить нам. Я напишу ему письмо примерно такого содержания…

- Послушаем, - сказал Арамис, заранее придавая своему лицу критическое выражение.

- «Милостивый государь и любезный друг…»

- Ну да, писать «любезный друг» англичанину! - перебил его Атос. - Нечего сказать, хорошее начало! Браво, д'Артаньян! За одно это обращение вас не то что колесуют, а четвертуют!

- Ну хорошо, допустим, вы правы. Я напишу просто: «Милостивый государь».

- Вы можете даже написать «милорд», - заметил Атос, который всегда считал нужным соблюдать принятые формы вежливости.

- «Милорд, помните ли вы небольшой пустырь за Люксембургом?»

- Отлично! Теперь ещё и Люксембург! Решат, что это намёк на королеву-мать. Вот так ловко придумано! - усмехнулся Атос.

- Ну хорошо, напишем просто «Милорд, помните ли вы тот небольшой пустырь, где вам спасли жизнь?..»