Три мушкетера

Aramis had killed one of his adversaries, but the other pressed him warmly.	Арамис успел уже покончить с одним из своих противников, но второй сильно теснил его.
Nevertheless, Aramis was in a good situation, and able to defend himself.	Все же положение Арамиса было благоприятно, и он мог еще защищаться.
Bicarat and Porthos had just made counterhits.	Бикара и Портос ловко орудовали шпагами.
Porthos had received a thrust through his arm, and Bicarat one through his thigh.	Портос был уже ранен в предплечье, Бикара - в бедро.
But neither of these two wounds was serious, and they only fought more earnestly.	Ни та, ни другая рана не угрожала жизни, и оба они с еще большим ожесточением продолжали изощряться в искусстве фехтования.
Athos, wounded anew by Cahusac, became evidently paler, but did not give way a foot.	Атос, вторично раненный Каюзаком, с каждым мгновением все больше бледнел, но не отступал ни на шаг.
He only changed his sword hand, and fought with his left hand.	Он только переложил шпагу в другую руку и теперь дрался левой.
According to the laws of dueling at that period, d'Artagnan was at liberty to assist whom he pleased.	Д'Артаньян, согласно законам дуэли, принятым в те времена, имел право поддержать одного из сражающихся.
While he was endeavoring to find out which of his companions stood in greatest need, he caught a glance from Athos.	Остановившись в нерешительности и не зная, кому больше нужна его помощь, он вдруг уловил взгляд Атоса.
The glance was of sublime eloquence.	Этот взгляд был мучительно красноречив.
Athos would have died rather than appeal for help; but he could look, and with that look ask assistance.	Атос скорее бы умер, чем позвал на помощь. Но взглянуть он мог и взглядом мог попросить о поддержке.
D'Artagnan interpreted it; with a terrible bound he sprang to the side of Cahusac, crying,	Д'Артаньян понял и, рванувшись вперед, сбоку обрушился на Каюзака:
"To me, Monsieur Guardsman; I will slay you!"	- Ко мне, господин гвардеец! Я убью вас!
Cahusac turned.	Каюзак обернулся.
It was time; for Athos, whose great courage alone supported him, sank upon his knee.	Помощь подоспела вовремя. Атос, которого поддерживало только его неслыханное мужество, опустился на одно колено.
"S'blood!" cried he to d'Artagnan, "do not kill him, young man, I beg of you.	- Проклятие! - крикнул он. - Не убивайте его, молодой человек.
I have an old affair to settle with him when I am cured and sound again.	Я должен еще свести с ним старый счет, когда поправлюсь и буду здоров.
Disarm him only-make sure of his sword. That's it! Very well done!"	Обезоружьте его, выбейте шпагу... Вот так... Отлично! Отлично!
The exclamation was drawn from Athos by seeing the sword of Cahusac fly twenty paces from him.	Это восклицание вырвалось у Атоса, когда он увидел, как шпага Каюзака отлетела на двадцать шагов.
D'Artagnan and Cahusac sprang forward at the same instant, the one to recover, the other to obtain, the sword; but d'Artagnan, being the more active, reached it first and placed his foot upon it.	Д'Артаньян и Каюзак одновременно бросились за ней: один - чтобы вернуть ее себе, другой - чтобы завладеть ею. Д'Артаньян, более проворный, добежал первый и наступил ногой на лезвие.