Три мудреца в одном тазу

А испугался шаман из-за того, что принял экипаж «Чайки» за обиженных купцов, пришедших требовать ответа с тех, кто столько лет помогал морским разбойникам.

Все это Чертанов добросовестно пересказал шефу и его дочери. Грюнлау тоже слушал очень внимательно. Света на миг задумалась, а потом подозрительно покосилась на Ролрупу и заявила:

— Не сходится что-то, дядя Сережа. Выходит, этот капитан…

— Длинная Рука, — подсказал Грюнлау.

— Да. Сколько же ему лет, если он уже был капитаном, когда этот шаман был еще молодым?

Чертанов задумался. Действительно, Ролрупа выглядел совсем дряхлым — семьдесят пять земных лет, не меньше. Точно, конечно, не узнаешь — на Эйкре мало кто мог назвать свой возраст с полной уверенностью. Слишком уж трудно отсчитывать время.

— Хороший вопрос, — признал он и перевел его шаману.

Тот испуганно округлил глаза и сказал, что это великая тайна — капитан Тур Ганикт уже много-много миллентумов плавает по океану, и до сих пор выглядит так же, как во времена прадедов. Вся команда уже сменялась несколько раз, а капитан ничуть не изменился. И еще с ним двое таких же нестареющих — боцман и мастер квартердека [49]. Говорят, что и штурман тоже не стареет, но этого не проверишь — его никто никогда не видел, он ни разу не сходил на берег. Одно известно наверняка — штурман и боцман друг другу братья. Хотя откуда именно известно, никто уже не помнит.

— Серега, скажи, чтоб описал этот корабль и этих… бессмертных, — приказал Колобков.

Шаман с намеком подвигал пальцами, но получив в подарок компакт-диск «METALLICA», распахнул беззубый рот на всю ширину, и оттуда полились слова.

Корабль у Тур Ганикта странный. Черный, длинный, на барракуду похож. Сверху большие полотнища торчат… ну да, паруса. Только непонятно, зачем они там нужны — Тур Ганикт плывет куда хочет, на ветер не смотрит. Сам видел как-то раз — плывет «Кристурица», а паруса в обратную сторону надуты! И ветер совсем в другую сторону дует! Не может такого быть, а вот — есть!

Команда на «Кристурице» разношерстная. И нормальные люди есть, и странные — вроде вас, белых макак. А есть даже и совсем не люди. Сам Тур Ганикт вроде бы человек, а может и нет. Кожа белая, как известь, подбородок длинный, аж в ладонь, лоб здоровенный, а на нем два родимых пятна возле глаз. Мастер квартердека тоже белый, но маленький, лысый и квелый какой-то — никогда даже слова не проронит. И глаза всегда полузакрыты. А вот боцман правильный человек — коричневый, почти совсем черный, ростом больше вашего воина с перевязанной головой, да и в плечах пошире будет.

Насчет того, владеет ли капитан сотоварищи каким-нибудь колдовством, шаман Ролрупа ничего конкретного сказать не смог. Он и без того порядком уступал в знаниях шаману Пратгусте, но тут и Пратгуста ничего бы не сказал. Да, скорее всего, знают что-то такое. Может, сам капитан, а может и из помощников кто. Иначе как бы они так долго прожили? Хотя, может, они просто не люди, а другой кто-то, долгоживущий. Летучие обезьяны с западных островов, вон, три человеческих жизни живут — может, и еще кто-нибудь такой на свете есть? Хотя еще ведь и корабль с парусами неправильными, да и другие странности за ними видели…

Чертанов осуществлял синхронный перевод. Хотя кое-что ему приходилось сокращать — мбумбу не стесняются в выражениях, поэтому шаман то и дело вворачивал что-нибудь вроде: «вы, конечно, белые макаки» или «такие же уродливые, как вы»… Колобков вполне мог обидеться.

— Так-так… — задумчиво сказал Петр Иванович, дослушав до конца. — Ну что, Серега, вроде как все сходится… Был тут недавно поблизости… фокусы всякие знает… бусики, опять же, евонные… Помнишь, как Жеглов по браслетику дешевому весь клубочек распутал, «Черную Кошку» поймал? Вот и мы так же — по бусикам.

— А дальше-то что? — скептически приподнял бровь Чертанов. — Ну, нашли какого-то мужика на роль подозреваемого… а дальше, дальше что?… Попробуй, найди пирата в океане…

— Что ты заладил, как сорока — ва-ва-ва, ва-ва-ва!.. — передразнил его шеф. — Сиди смирно, дай слово умному человеку. Спроси у этого пенсионера — где у этого… Быка, что ли?…

— Тура.

— Во-во. Где у этого Тура малина, спроси.

— Он не понимает, — с наслаждением перевел ответ шамана Чертанов. — У них тут малина не растет. В их языке даже слова такого нет.

— Серега, вот ты вроде парень неглупый, а все равно тупарь тупарем. Малина — это не ягода малина, а хаза! Хавира! Или спроси, где у них ерусалим! Или пусть маклана ихнего назовет!

— Маклана? — тупо моргнул Чертанов.

— Маркитанщика! Тьфу, Серега, сразу видно — не била тебя еще жизнь по почкам! Слушай старого человека: малина, хаза, хавира — это притон, место сбора. Ерусалим — место хранения краденого. А маклан, маркитанщик — скупщик краденого. Ну чего тут непонятного?

— Пап, а откуда ты все это знаешь? — зачем-то отодвинулась Света.

— А у нас на стройке был один парень из зэков. Он всегда, как напивался, начинал по фене ботать. Ну ты давай, спрашивай, чего вола гоняешь?

Чертанов начал торопливо выспрашивать. Правда, Ролрупа по-прежнему не очень понимал, чего от него хотят.